Тема 7. БИОЭТИКА КАК СИСТЕМА ЗНАНИЯ О ГРАНИЦАХ ДОПУСТИМОГО МАНИПУЛИРОВАНИЯ ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ ЧЕЛОВЕКА И КАК ФОРМИРУЮЩИЙСЯ СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА.

 

Биоэтика — междисциплинарная область знания, охватывающая широкий круг философских и этических проблем, возникающих в связи с бурным развитием медицины, биологических наук и использования в здравоохранении высоких технологий.

Термин «Биоэтика» был предложен в 1971 году Ван Поттером в книге «Биоэтика: мост в будущее» для обозначения особого варианта экологической этики, рассматривающей возможности выживания человечества в условиях техногенной цивилизации, однако впоследствии значение термина изменилось.

Актуальные моральные проблемы биоэтики:

a)     аборта; контрацепции и новых репродуктивных технологий (искусственное оплодотворение, оплодотворение «в пробирке», суррогатное материнство);

b)    проведения экспериментов на человеке и животных;

c)     получения информированного согласия и обеспечения прав пациентов, в т.ч. с ограниченной компетентностью, например, детей или психиатрических больных;

d)    выработки дефиниции смерти; самоубийства и эвтаназии (пассивной или активной, добровольной или недобровольной); трансплантологии;

e)   отношения к умирающим больным (хосписы);

f)    СПИДа и отношения к заболевшим СПИДом;

g)   популяционной политики и планирования семьи;

h)  медицинской генетики;

i)   справедливости в здравоохранении;

j)   экологии и здоровья человека в техногенной цивилизации и др.

Традиционный медицинский подход сводил благо пациента к состоянию телесного благополучия (т.е. нормальности с точки зрения медицины). Врачи считали себя вправе принимать решения во благо пациентов, не интересуясь их собственным пониманием. Биоэтика формирует обоснование права пациентов быть признанными в качестве автономных субъектов, играющих решающую роль в принятии касающихся их медицинских решений.

 

Исторические модели моральной медицины

Для того, чтобы понять, какие морально-этические и ценностно-правовые принципы лежат в основе современной биомедицинской этики, следует хотя бы кратко охарактеризовать их развитие в различные исторические эпохи.

1. Модель Гиппократа (“не навреди”) Принципы врачевания, заложенные “отцом медицины” Гиппократом (460-377 гг. до н.э.), лежат у истоков врачебной этики как таковой. В своей знаменитой “Клятве”, Гиппократ сформулировал обязанности врача перед пациентом. Несмотря на то, что с тех пор прошли многие века, “Клятва” не потеряла своей актуальности, более того, она стала эталоном построения многих этические документов. 

2. Модель Парацельса (“делай добро”). Другая модель врачебной этики сложилась в Средние века. Наиболее четко ее принципы были изложены Парацельсом (1493-1541гг.). В отличие от модели Гиппократа, когда врач завоевывает социальное доверие пациента, в модели Парацельса основное значение приобретает патернализм - эмоциональный и духовный контакт врача с пациентом, на основе которого и строится весь лечебный процесс. В духе того времени отношения врача и пациента подобны отношениям духовного наставника и послушника, так как понятие pater (лат. - отец) в христианстве распространяется и на Бога. Вся сущность отношений врача и пациента определяется благодеянием врача, благо в свою очередь имеет божественное происхождение, ибо всякое Благо исходит свыше, от Бога.

3. Деонтологическая модель (принцип “соблюдения долга”). В основе данной модели лежит принцип “соблюдения долга” (deontos по-гречески означает “должное”). Она базируется на строжайшем выполнении предписаний морального порядка, соблюдение некоторого набора правил, устанавливаемых медицинским сообществом, социумом, а также собственным разумом и волей врача для обязательного исполнения. Для каждой врачебной специальности существует свой “кодекс чести”, несоблюдение которого чревато дисциплинарными взысканиями или даже исключением из врачебного сословия.

4. Биоэтика (принцип “уважения прав и достоинства человека”). Современная медицина, биология, генетика и соответствующие биомедицинские технологии вплотную подошли к проблеме прогнозирования и управления наследственностью, проблеме жизни и смерти организма, контроля функций человеческого организма на тканевом, клеточном и субклеточном уровне. Поэтому как никогда остро стоит вопрос соблюдения прав и свобод пациента как личности, соблюдение прав пациента (право выбора, право на информацию и др.) возложено на этические комитеты, которые фактически сделали биоэтику общественным институтом.

 

Модели моральной медицины в современном обществе

Будем считать рассмотренные в предыдущем разделе исторические модели “идеальными” и рассмотрим более реальные модели, включающие в себя некоторые правовые аспекты описываемых отношений.

Наиважнейшая проблема современной медицинской этики состоит в том, что охрана здоровья должна быть правом человека, а не привилегией для ограниченного круга лиц, которые в состоянии себе ее позволить. Сегодня, как впрочем, и ранее, медицина не идет по этому пути. Однако эта норма, как моральное требование, завоевывает все большее признание. В осуществление этого изменения внесли вклад две революции: биологическая и социальная. Благодаря социальной революции, охрана здоровья стала правом каждого человека. Индивиды должны рассматриваться как равные в том, что связано с их человеческими качествами - достоинством, свободой, индивидуальностью. Учитывая право человека на охрану здоровья, исторически сложившиеся модели моральных отношений “врач-пациент” и состояние современного общества можно сформулировать следующие четыре синтетические модели отношений между врачом и пациентом.

1. Модель “технического” типа. Одно из следствий биологической революции - возникновение врача-ученого. Научная традиция предписывает ученому “быть беспристрастным”. Он должен опираться на факты, избегая ценностных суждений. Лишь после создания атомной бомбы и медицинских исследований нацистов, когда за испытуемым не признавалось ни каких прав (опыты, проводимые над заключенными концентрационных лагерей), человечество осознало опасность подобной позиции. Ученый не может быть выше общечеловеческих ценностей. Врач в процессе принятия решения не может избежать суждений морального и иного ценностного характера.

2. Модель сакрального типа. Противоположной к описанной выше модели является патерналистская модель отношений “врач-пациент”. Социолог медицины Роберт Н. Вилсон характеризует эту модель как сакральную. Основной моральный принцип, который выражает традицию сакрального типа, гласит: “Оказывая пациенту помощь, не нанеси ему вреда”. В классической литературе по медицинской социологии в отношениях между врачом и пациентом всегда употребляются образы родителя и ребенка.

Однако, патернализм в сфере ценностей лишает пациента возможности принимать решения, перекладывая ее на врача.

3. Модель коллегиального типа. Пытаясь более адекватно определить отношение “врач - пациент”, сохранив фундаментальные ценности и обязанности, некоторые этики говорят о том, что врач и пациент должны видеть друг в друге коллег, стремящихся к общей цели - к ликвидации болезни и защите здоровья пациента. Именно в этой модели взаимное доверие играет решающую роль. Признаки сообщества, движимого общими интересами, возникли в движении в защиту здоровья в бесплатных клиниках, однако, этнические, классовые, экономические и ценностные различия между людьми делают принцип общих интересов, необходимых для модели коллегиального типа, труднореализуемым.

4. Модель контрактного типа. Модель социальных отношений, которая более всего соответствует реальным условиям, а также принципам описанной выше “биоэтической” исторической модели, - это модель, основанная на контракте или соглашении. В понятие контракта не следует вкладывать юридического смысла. Его следует трактовать скорее символически как традиционный религиозный или брачный обет, который подразумевает соблюдение принципов свободы, личного достоинства, честности, исполнение обещаний и справедливости. В отношениях, основанных на “контракте”, врач осознает, что в случаях значимого выбора за пациентом должна сохраняться свобода управления своей жизнью и судьбой. Если же врач не сможет жить в согласии со своей совестью, вступив в такие отношения, то контракт или расторгается, или не заключается вовсе. Кроме того, модель контрактного типа подразумевает морально чистоплотность и пациента, и врача. Решения принимаются медицинскими работниками на основе доверия. Если доверие утрачивается, то контракт расторгается.

Принцип информированного согласия

Американская ассоциация больниц стала активно обсуждать вопросы прав пациентов и одобрила билль о правах пациентов в конце 1972 г. Среди прав пациента, принятых Американской ассоциацией больниц, первостепенное значение имеет право на информацию, необходимую для информированного согласия.

Под информированным согласием понимается добровольное принятие пациентом курса лечения или терапевтической процедуры после предоставления врачом адекватной информации. Можно условно выделить два основных элемента этого процесса: 1) предоставление информации и 2) получение согласия. Первый элемент включает в себя понятия добровольности и компетентности.

Врачу вменяется в обязанность информировать пациента:

1. о характере и целях предлагаемого ему лечения;

2. о связанном с ним существенном риске;

3. о возможных альтернативах данному виду лечения.

С этой точки зрения понятие альтернативы предложенному лечению является центральным в идее информированного согласия. Врач дает совет о наиболее приемлемом с медицинской точки зрения варианте, но окончательное решение принимает пациент, исходя из своих нравственных ценностей. Таким образом, доктор относится к пациенту как к цели, а не как к средству для достижения другой цели, даже если этой целью является здоровье.

Особое внимание при информировании уделяется также риску, связанному с лечением. Врач должен затронуть четыре аспекта риска: его характер, серьезность, вероятность его материализации и внезапность материализации. В некоторых штатах Америки законодательные акты содержат перечни риска, о котором врач должен информировать пациента. Но одновременно с этим встает вопрос: Как и в каком объеме информировать пациента? В последнее время большое внимание получает “субъективный стандарт” информирования, требующий, чтобы врачи, насколько возможно, приспосабливали информацию к конкретным интересам отдельного пациента.

С точки зрения этики, “субъективный стандарт” является наиболее приемлемым, так как он опирается на принцип уважения автономии пациента, признает независимые информационные потребности и желания лица в процессе принятия непростых решений.

В начальный период формирования доктрины информированного согласия основное внимание уделялось вопросам предоставления информации пациенту. В последние годы ученых и практиков больше интересуют проблемы понимания пациентом полученной информации, а также достижение согласия по поводу лечения.

Добровольное согласие - принципиально важный момент в процессе принятия медицинского решения. Добровольность информированного согласия подразумевает неприменение со стороны врача принуждения, обмана, угроз и т.п. при принятии решения пациентом. В связи с этим можно говорить о расширении сферы применения морали, моральных оценок и требований по отношению к медицинской практике. Правда, пусть жестокая, сегодня получает приоритет в медицине. Врачу вменяется в обязанность быть более честным со своими пациентами.

 

                                     ОСНОВНЫЕ ЭТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ

Этические теории пытаются сформулировать и оправдать принципы, которые можно применить как руководящие принципы для принятия моральных решений и как стандарты оценки индивидуальных поступков и социальных политик. Обсудим четыре общепринятые этические теории.

Этическая теория, известная как утилитаризм, получила свою формулировку в XIX столетии благодаря британским философам Джереми Бентаму (1748-1832) и Джону Стюарту Миллю (1806-1873).

1. УТИЛИТАРИЗМ – этическая теория, согласно которой правильным в моральном отношении поступком является действие, вызывающее наибольшее возможное благо. Для утилитаризма благо определяется независимо от правильности, и тогда правильность определяется как то, что максимизирует благо.

Основанием утилитаризма является единственный и очевидно простой принцип. Милль называет его, «принципом полезности» и формулирует следующим образом: «Поступки являются правильными (хорошими) соответственно, когда они имеют тенденцию содействовать счастью, неправильными (дурными), когда они имеют тенденцию приносить противоположное счастью». Под словом «счастье» он подразумевает удовольствие и отсутствие страдания; под словом «несчастье» – страдание и лишение удовольствия.

«Полезность» поступка определяется величиной приносимого им счастья. Нарушение обещания, обман, причинение страдания или даже убийство человека при определенных обстоятельствах могут восприниматься как правильное действие. При других обстоятельствах действие может быть неправильным.

2. ДЕОНТОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И. КАНТА.

Поступки являются правильными или неправильными, с точки зрения деонтологической теории, вследствие определенного типа действия (например, убийства, пытка), а не из-за их последствий. В противоположность утилитаристской теории деонтологическая теория не специфицирует благо независимо от правильности и не интерпретирует правильность как максимизацию блага. Первичность правильности над благом в деонтологической теории является центральной особенностью этой теории.

Наиболее известной из классических деонтологических теорий является теория, разработанная немецким философом Иммануилом Кантом (1724-1804).

Кант утверждал, что поступок является достойным похвалы, если только его делают не ради своих личных интересов или вследствие его реальных последствий, но из долга (то есть, потому что осознают его в качестве морального обязательства). Во-вторых, он полагал, что поступок является моральной обязанностью, если только он предусматривается правилом, которое является универсально действующим и поэтому рациональным. Эту мысль можно сформулировать по-другому: поступок является правильным, когда он находится в соответствии с правилом, которое удовлетворяет принципу, названному Кантом «категорическим императивом». Поскольку это основной принцип этики Канта, целесообразно начать наше обсуждение с него.

Категорический императив. «Максима есть субъективный принцип [совершения] поступков... Максима, – утверждает Кант, – содержит практическое правило, которое разум определяет сообразно с условиями субъекта (чаще всего с его неведением или же его склонностями), и, следовательно, есть основоположение, согласно которому субъект действует...».   Все мотивированные поступки, по его мнению, могут рассматриваться как предполагающие максимы.

Кант формулирует категорический императив таким образом: всегда поступай только согласно такой максиме твоей воли, которой ты можешь пожелать, чтобы она была всеобщим законом.

3. ТЕОРИЯ МОРАЛЬНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ PRIMA FACIE У. Д. РОССА.

Росс, подобно Канту, деонтологист, но с важным отличием. Росс убеждён, делая моральный выбор, необходимо принимать во внимание последствия, хотя не результаты поступка, взятые обособленно, делают его правильным.

По Россу, существует непреодолимое различие между моральными и неморальными свойствами. Есть только два моральных свойства – правильность и добро (доброта) – и эти свойства не могут заменяться, или объясняться в терминах, другими свойствами. Так, сказать, что поступок является «правильным», не есть то же самое, как если сказать, что он «вызывает удовольствие» или «увеличивает счастье», как предлагает утилитаризм.

Росс утверждает: мы должны ясно осознавать, что любое правило имеет исключения и должно отменяться в некоторых ситуациях.

Латинское выражение «prima facie» дословно означает «на первый взгляд», но Росс употребляет это выражение, подразумевая нечто подобное выражению «при прочих равных условиях». Соответственно, prima facie моральное обязательство есть обязательство, которое предписывает, что я должен делать, когда не рассматриваются другие релевантные в ситуации факторы.

Итак, согласно Россу, «правильное действие – фактическое моральное обязательство – определяется рассмотрением своей важности или конкурирующих prima facie моральных обязательств, которые осознаются моральной интуицией».

«Prima facie моральные обязательства (например, выполнение обещания, компенсация за прошлый ущерб, самосовершенствование, милосердие) обязывают (при прочих равных условиях), но могут отвергаться другими prima facie моральными обязательствами в случае конфликта».

Моральные правила у Росса не являются абсолютными в том смысле, в каком они у Канта; Этика Росса приспосабливает не только нашу интуицию, что определённые поступки должны выполняться именно потому, что они правильные, но также нашу склонность обращать внимание на результаты действий, а не только на мотивы, стоящие за ними.

4. ТЕОРИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ ДЖ. РОЛЗА.

Ролз разработал теорию, которая объединяет сильные стороны утилитаризма с сильными сторонами деонтологической точки зрения Канта и Росса, в то же время избегая слабых сторон каждого взгляда.

Теория справедливости Ролза касается больше социальных институтов, а не индивидуальных действий.

Для Ролза основной целью правительства является оберегать и поддерживать свободу и благосостояние индивидуумов. Таким образом, принципы справедливости необходимы, чтобы служить в качестве стандартов конструирования и оценки социальных институтов и практик. Они обеспечивают способ разрешения конфликтов между конкурирующими притязаниями, которые выдвигают отдельные лица, и средства защиты законных интересов индивидуумов. В некотором смысле, принципы справедливости составляют программу развития справедливого общества.

 

Восточные этические традиции в медицине. Восточная медицинская этика имеет глубокие исторические корни.

a) Аюрведа. Собрание индусских медицинских письменных источников, известное как Аюрведа [Ayur-veda], было создано, вероятно, в начале первого тысячелетия до н.э. и содержит кодекс этического поведения для врача.

Аюрведа – древнейшая система медицинских взглядов, зародившаяся в

Индии. В основных учебниках Аюрведы – Чарака Самгита и Сушруга Самзита – рассматриваются направления, имеющие в целом те же названия, что и в традиционной медицине. Кроме того, эти учебники содержат трактаты по медицинской этике и взаимоотношениям между врачом и больным.

Биологическая индивидуальность – центральный принцип в диагностике и лечении с позиций Аюрведы. Учение рассматривает дисбаланс, возникающий в организме из-за разрыва связей между гомеостатическими или иммунными механизмами, как основную причину болезни. Большое влияние на развитие дисбаланса оказывают эмоциональные и психические факторы.

Главная цель терапии, с точки зрения Аюрведы, заключается в восстановлении физиологического баланса, что соответствует восстановлению баланса дошей (главные компоненты тела – воздух, вода, огонь). Баланс – это условие, при котором максимально усиливаются гомеостатические и саморегулирующие механизмы. Данная концепция распространяется на 4 главные области – сознание, тело, поведение и окружающую среду.

б) Мусульманская этическая традиция.

Мусульманская медицинская этика, как в прошлом, так и сегодня полагается на традицию закона ислама. Источники закона ислама:

Шариат – это свод канонических законов ислама, охватывающих все стороны творения. В основе шариата лежат:

— Коран – священная книга мусульман;

—Хадисы – рассказы о деяниях, поступках и словах Пророка Мухаммада, с.а.в.

Ключевыми элементами биомедицинской этики являются понятия человеческой личности и смерти. Представление о человеческой личности определяет отношение верующего к такому акту, как добровольное прерывание беременности или к деторождению при участии медицины. С определением смерти связана трансплантация органов, особенно в тех случаях, когда речь идет о жизненно важных органах скончавшегося донора. С этим же определением связан и выбор по отношению к интенсивной терапии и к эвтаназии.

Понятие человеческой личности в исламе. С какой стадии своего развития зародыш человека может и должен считаться человеческой личностью? В аяте 228 второй суры Корана сказано, что разведённая женщина не может снова выйти замуж раньше чем через 90 дней, что позволяет избежать сомнений относительно отцовства. Овдовевшей женщине следует по той же причине ждать .130 дней, или 4 месяца и 10 дней, прежде чем снова выходить замуж. Устанавливая сроки от 90 до 130 дней (от 3 месяцев до 4 месяцев и 10 дней), Коран косвенным образом определяет период, в течение которого зародыш приобретает форму человека. Исходя из этих положений Корана и основываясь на предании о пророке Мухаммеде, согласно которому Бог вдохнул душу в зародыш в 3 месяца и одну неделю, мусульмане делают вывод, что «о зародыше как о человеческой личности можно реально говорить, начиная с первой недели четвертого месяца, т.е. на сотый день беременности».

Понятие церебральной смерти. В мусульманских странах к определению церебральной смерти подходят строго. Церебральная смерть означает окончательную и необратимую остановку деятельности мозга (полушарий и мозгового ствола) с полным разрушением его клеток. При церебральной смерти с помощью искусственной вентиляции можно поддерживать жизнедеятельность других органов.

Деторождение при участии медицины. Существуют различные способы искусственного деторождения.

– Искусственное осеменение. Этот способ состоит во введении спермы непосредственно в полость матки. К нему прибегают при стерильности одного из супругов. По мусульманским законам использование этого метода разрешается только в том случае, если донором спермы является законный супруг.

Оплодотворение in vitro и пересадка зародыша (для женщин, страдающих непроходимостью маточных труб). Оплодотворение производят вне организма, а через 48 часов после оплодотворения образуется яйцо и этот зачаток эмбриона имплантируют в матку матери. Далее беременность протекает обычным порядком. Согласно исламу, оплодотворение in vitro считается законным только в том случае, если для него использован сперматозоид мужа женщины.

– Вынашивание чужого ребенка. Здесь может быть два случая:

1) Если яичники у женщины функционируют нормально, но она не может вынашивать ребёнка, у неё можно взять одну или несколько яйцеклеток для оплодотворения их in vitro спермой её мужа. Полученный таким образом зародыш через 48 часов помещают в матку другой женщины, которая рождает ребёнка через 9 месяцев. Поскольку ислам признает полигамию, то вынашивающей матерью может быть вторая жена мужа, который даст свою сперму для оплодотворения яйцеклетки первой жены.

2) Ислам запрещает такой способ деторождения в случае, если яйцеклетка не принадлежит жене своего мужа или если ребёнок вынашивается посторонней женщиной.

Итак, мусульманская религия разрешает прибегать к искусственному деторождению при вмешательстве медицины только законным супругам и при соблюдении следующих условий:

– необходимо знать донора половых клеток с тем, чтобы исключить кровосмешение и обеспечить законную родственную связь в соответствии с мусульманским правом;

– требуется взаимное добровольное и сознательное согласие законных супругов.

Трансплантация органов человека. 1) Живые доноры. У живого донора можно пересаживать органы, способные к регенерации (почка, костный мозг, печень). В этих случаях ислам не вводит никаких ограничений. 2) Мёртвые доноры. У мертвых зародышей признается законным единственный случай, когда органы используются в терапевтических целях. У мёртвых взрослых особей - основным условием прекращения искусственного поддержания дыхания и кровообращения и последующего забора органа для пересадки является констатация церебральной смерти. Совет министров здравоохранения арабско-исламских стран принял состоящий из 11 статей проект закона о трансплантации органов человека. Содержание (в сокращенном виде):

– Трансплантация органов умершего человека допускается с согласия близких покойного и при условии, что:

а) смерть установлена тремя врачами-специалистами, в том числе невропатологом, а хирург, который будет производить операцию, не должен входить в состав этой группы;

в) покойный при жизни не возражал против забора какого-либо органа своего тела.

– Запрещается продавать и покупать любой орган или делать его предметом дарения за какое-либо вознаграждение.

– Трансплантация органов производится в медицинских центрах, официально признанных министерством здравоохранения.

ЗАПАДНЫЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ ТРАДИЦИИ.

а) Иудейская этическая традиция. Иудейская медицинская этика полагается на традицию иудейского закона, который толкуется и формулируется раввином. Закон получил полное своё выражение в Торе, тогда как продолжающаяся в настоящее время раввинская традиция – Галаха – основывается на античном тексте, Талмуде.

Одним из базовых принципов древнееврейской медицины является принцип единства человеческого существа, дух и тело которого образуют единое целое. Согласно иудаизму, душа и тело едины, и к ним в равной степени относятся и десять божественных заповедей. Гигиена и мораль дополняют друг друга. Такая взаимозависимость души и тела ведёт к тому, что причины телесных недугов надо искать в душевной области, и наоборот. Из данного принципа непосредственно вытекают представления иудаизма о жизни и смерти. Уважение к человеческой жизни дополняется в иудаизме уважительным отношением к телу покойного, так как, являясь физической оболочной души, тело человека требует уважения даже после смерти. Данное обстоятельство объясняет нам строгие ограничения, которые налагает иудейская медицинская этика на аутопсию и трансплантацию органов.

Согласно иудаизму, человеческая жизнь абсолютна, священна и неприкосновенна. Её ценность бесконечна, ибо она – дар Божий. Поэтому по правилам древнееврейской медицины врач должен бороться за жизнь до последнего дыхания.

Понятие смерти и дискуссии среди иудеев по поводу определения момента её наступления. Точка зрения иудейского Закона строгая и очень конкретна. Определение момента наступления смерти, принятое всеми ортодоксальными иудеями, соответствует тому, которое было дано раввином Моше Шрейбером. Он полагает, что смерть характеризуется неподвижностью, остановкой сердца и отсутствием дыхания (т.е. соответствует традиционному понятию «биологической смерти»). Смерть может быть констатирована только при наличии этих трёх признаков.

Неортодоксальные иудеи склонны признавать церебральную смерть. Недавно, принимая во внимание достижения технического прогресса, Верховный совет раввинов Израиля согласился принять за критерий смерти умирание мозга, включая смерть мозгового ствола. Однако большинство представителей еврейских руководящих кругов не принимают критерий церебральной смерти.

Трансплантация органов и аутопсия. Иудаизм положительно относится ко всему, что позволяет спасти жизнь любого человека, без каких-либо преимуществ одних перед другими. Потому и жизнь реципиента не может считаться более ценной по сравнению с жизнью донора, пусть даже обречённого. Уважительное отношение к умирающему человеку требует, чтобы ничто не предпринималось для ускорения его кончины, ибо такие действия, независимо от состояния умирающего, считаются убийством. Следовательно, категорически запрещается брать сердце у умирающего раньше наступления смерти, даже при отсутствии каких-либо шансов на спасение его жизни. И наоборот, уважение к умирающему проявляется в том, чтобы не продлевать искусственно его жизнь с единственной целью получения времени для подготовки к операции будущего реципиента. С другой стороны, в случае с пересадкой почки, например, вопрос уже ставится не о разрешении, а в плане обязанности. Человек обязан помочь находящемуся в опасности и предоставить в распоряжение больного один из своих органов. Таким образом, разрешается приходить на помощь смертельно больному, пересаживая орган, взятый у живого человека, при условии, что не ставится под угрозу жизнь донора.

Забор органов у умершего с целью последующей пересадки наталкивается на три запрета:

– тело усопшего не может быть предметом наживы;

– оно не должно быть тем или иным образом изуродовано;

– тело покойного должно быть предано земле.

Аутопсию разрешается производить:

– когда речь едет о спасении человеческой жизни;

– при наличии согласия, данного покойным при жизни;

– при невозможности определить иным способом причину смерти (с участием трёх врачей-специалистов);

– в интересах правосудия;

– для спасения жизни других людей;

– в целях определения наследственных заболеваний для защиты здоровья близких родственников или детей.

Однако аутопсия может выполняться только при обязательном соблюдении следующих условий: осуществляющие вскрытие врачи должны проявлять уважение к покойному (не курить, не вести не относящиеся к делу разговоры); по просьбе семьи операция может выполняться в присутствии раввина; по окончании вскрытия тело и его части передаются похоронной службе для предания земле.

Аборт. Иудаизм рассматривает искусственное прерывание беременности как противоестественное и утверждает, что аборт и нежелание иметь детей противоречат самой истории и мессианскому предназначению еврейского народа.

Стерилизация. Иудаизм допускает стерилизацию (например, перевязывание маточных труб) в связи с тем, что женщина не обязана участвовать в деторождении наравне с мужчиной. Однако отрицательно относится к мужской стерилизации. Поскольку обязанность продолжения рода лежит главным образом на мужчине, ему запрещается предпринимать какие-либо шаги по лишению себя этой возможности.

Отношение к новой репродуктивной технологии. В Талмуде в трактате Хагига 15«а» сказано, что если девственная женщина будет купаться в воде, содержащей сперму, то она может забеременеть. Эти слова, написанные 1700 лет назад, были взяты за основу при рассмотрении возможности искусственного оплодотворения. Они составляют основу легализации проблемы искусственного осеменения. Подавляющее большинство раввинов категорически осуждает любое оплодотворение донорской спермой. Однако если окончательно доказано, что никакая иная терапия невозможна, то в качестве крайнего средства допускается оплодотворение спермой мужа. На сегодняшний день любая форма «одалживания своего чрева» бесплодной супруге полностью запрещена. Запрещение мотивировано важностью отношений между матерью и плодом.

Эвтаназия. Согласно иудаизму, отсутствие надёжных диагностических средств не даёт врачу права решать, носит ли болезнь излечимый или неизлечимый характер. В равной степени он не имеет права прислушиваться к желаниям больного, поскольку человек не вправе распоряжаться своей жизнью и смертью. Укол, сделанный с намерением прекратить жизнь пациента, согласно иудаизму, относится к числу деяний, запрещённых законом: «Во всём, что его касается, с умирающим должны считаться как с живым человеком...»

б) Православная этическая традиция. Основу православной медицинской этики составляет учение Православной Церкви, которому приписывается богооткровенный характер.

Аборт. Любой аборт рассматривается православными христианами как грех, так как он является злом. Православные этики отвергают те контраргументы, которые обращаются к экономическим и социальным соображениям, поскольку жизнь в таком случае рассматривается как нечто менее ценное, чем деньги или комфорт. Они не согласны с оправданием абортов на основании наличия у женщин права контролировать своё собственное тело; не отрицая сам принцип самоопределения, этики Восточного Православия отвергают его использование в качестве довода о том, что плод есть лишь часть материнского тела. Мнения православных этиков по вопросу о моральности рассмотрения возможности аборта разделились. Консервативно настроенные этики Восточного Православия отвергают такую возможность (это касается, в первую очередь, представителей Русской Православной Церкви). Либерально настроенные православные этики допускают моральную приемлемость рассмотрения возможности аборта, но лишь в том случае, когда развитие плода подвергает опасности жизнь матери. В этом случае, по их мнению, наивысшей ценностью выступает сохранение жизни матери. Однако подобное решение оценивается ими подпадающим в разряд «невольных грехов», когда «признаётся вред содеянного, но вина личности смягчена».

Пересадка органов. Этики Восточного православия считают, что в случае пересадки органов следует учитывать два решающих момента этического порядка: во-первых, вред, который может быть причинён донору и, во-вторых, нужды реципиента. Исторически, Православная Церковь не возражала против проведения подобных процедур, таких как переливание крови и пересадка кожных тканей, поскольку в обоих случаях жизнь донора не подвергается значительной опасности, а благо приносится реципиенту значительное. Аналогичные соображения учитываются Православным Христианством и в случае пересадки органов. «Предоставление некоего органа, утрата которого может нанести вред или угрожать жизни потенциального донора, не является обязанностью или моральным долгом личности». Не следует возражать против проведения тех видов пересадок органов, если физическое благополучие и состояние здоровья не вызывает опасения (например, в случае пересадки почки). С другой стороны, реципиент должен быть в хорошем состоянии, чтобы риск донора был оправдан. Особый случай представляет пересадка сердца, так как имеется вероятность смерти донора. Несмотря на то, что многие иерархи Православия отвергают пересадку сердца, поскольку в церковной литературе оно рассматривается как вместилище души, в большинстве своём они не отрицают принципиальную возможность проведения подобных операций. Однако, пока степень успешности подобных операций не очень велика и недостаточно изучен феномен отторжения тканей, моральный вопрос относительно операций по трансплантации сердца остается без ответа.

Смерть и эвтаназия. При всей трудности определения, когда именно начинается процесс умирания, стремлением Церкви и врачей всегда было сделать всё возможное для поддержания жизни и всячески препятствовать наступлению смерти. Поэтому хирургическое вмешательство, медицинское использование наркотиков и даже искусственных органов считается целесообразным при условии, что вероятность своевременной помощи и возможности возврата к нормальной жизнедеятельности достаточно велика. Иной представляется ситуация, когда современная медицина в состоянии поддерживать «жизнь» человеческого организма при помощи комплексного использования искусственных органов, медикаментозного лечения, переливания и других средств. В таких случаях (в особенности, когда отсутствие проявлений деятельности мозга сопряжено с соматическими нарушениями) вряд ли можно ожидать восстановления жизненных функций организма и мы можем с уверенностью утверждать, что пациент не живёт более в любом религиозно значимом смысле. В этих ситуациях нет никаких моральных обязательств для продолжения использования искусственных медицинских средств.

Восточная Православная Церковь практикует целую службу, посвященную умирающим. Когда смерть задерживается и тщетны попытки умереть, ключевым моментом службы является призывы к Богу отделить душу от тела и дать отдохновение умирающему. Однако это вовсе не означает, что вышеизложенные соображения можно использовать для оправдания практики эвтаназии. Дело в том, что «одно дело позволить умирающему умереть, когда нет несомненной надежды, что жизнь может быть сохранена, и даже молиться Создателю Жизни забрать жизнь «страждущего умереть», и совсем другое – эвтаназия, которая представляет собой активное вмешательство, с целью прервать жизнь другого человека».

Контрацепция. Между православными этиками существует общее согласие по двум пунктам: 1) так как одной из целей супружества является рождение ребёнка, чета поступает аморально, если постоянно прибегает к контрацепции как средству избежать рождения ребёнка и нет смягчающих обстоятельств; 2) контрацепция аморальна и тогда, когда способствует блуду и прелюбодеянию. Единогласие отсутствует в вопросе контрацепции в браке с целью отсрочки рождения детей или ограничения их количества. Некоторые авторы Восточного Православия относятся к этому отрицательно и считают любое применение контрацепции, в браке или вне его, аморальным. Эти авторы склонны придавать цели брака по рождению и воспитанию детей доминирующее значение, а любые другие проявления сексуальной активности считать сластолюбием. Для них аборты и контрацепция тесно связаны между собой и между ними не проводится никакой разницы. Другие православные этики ставят под сомнение исключительную направленность брака на деторождение. Они указывают на несовместимость пропаганды воздержания в супружестве с библейским учением о предназначении брака, в том числе, в возможности этичной реализации полового влечения, во избежание блуда и прелюбодеяния. «Такая точка зрения, безусловно, поддерживает применение контрацептивов с целью отсрочки рождения детей и ограничения их числа, дабы предоставить большую свободу чете для проявления их взаимной любви».

Искусственное осеменение. Искусственное осеменение незамужней или замужней женщины, но без согласия и содействия мужа, отвергается Православной Церковью, во-первых, как форма блуда, а во-вторых, как форма прелюбодеяния. В ситуациях, когда используется донорская сперма и муж даёт разрешение, православные этики придерживаются мнения, что это означает вторжение третьего лица в священные брачные узы, и отрицают его как форму прелюбодеяния. Если супружеская пара не может иметь собственных детей, другие цели брака всё же остаются и такая пара может решиться на приёмного ребёнка. В случаях искусственного осеменения спермой мужа, мнения расходятся. Часть православных этиков придерживаются мнения, что осеменение спермой мужа (ОСМ) неестественно, так как ребёнок не зачат в результате нормального полового акта.

 

Махачкала - 2019