VI.           Состав и функции лимфы

Лимфа – это жидкость слегка желтоватого цвета. Осмотическое давление ниже, чем у плазмы, онкотическое – выше из-за меньшего содержания белков. После приема пищи лимфа приобретает белый цвет и похожа на молоко («млечный сок»). Содержит фибриноген, поэтому может сворачиваться в течение 10-15 минут.

В лимфе имеются в основном лимфоциты, мало моноцитов и гранулоцитов. Эритроциты отсутствуют.

Функции:

1.    Дренажная – обеспечивает отток жидкости от клеток;

2.    Возврат белка в кровь (за сутки лимфа возвращает 100г. белка);

3.    Резорбтивная – через пор в лимфатических капиллярах в лимфу проникают лекарственные препараты, частицы погибших клеток. В последнее время при лечении тяжелых воспалительных процессов и рака используют эндолимфотерапию;

4.    Барьерная – лимфатические узлы задерживают чужеродные частицы, микроорганизмы, опухолевые клетки;

5.    Участие в энергетическом и пластическом обмене. Липиды пропускают в кровь метаболиты, витамины, электролиты;

6.    Участие в жировом обмене (жирные кислоты из тонкого кишечника всасываются в лимфу);

7.    Иммунобиологическая функция. В лимфоузлах вырабатываются антитела;

8.    Участие в обмене жирорастворимых витаминов (А, Д, Е, К), которые сначала всасываются в лимфу, а затем в кровь;

9.    Кроветворная. В лимфоидной ткани продолжается процесс дифференцировки лимфоцитов.

http://dokonline.com/uploads/posts/2015-01/1421254552_1277958451_1271720858_cover-500.jpg

Секреты «голубой» крови. История ее создания – драматична и даже трагична. Но прежде чем ее рассказывать, давайте подумаем: «А зачем вообще нужна ис­кусственная кровь?»

Вспомним, еще со времен Гиппократа врачи пытались лечить боль­ных не только пусканием крови, но и переливанием ее. Или, говоря иначе, с помощью трансфузиологии. Но зачастую от этого было больше вреда, чем пользы. Ведь медики поначалу не знали, что кровь у людей бывает четырех различных групп, а если учесть еще и положительный или отрицательный резус-фактор, то восьми.

А когда разобрались что к чему, выяснилось: делать крупные запасы обычной донорской крови дорого и неудобно. Во-первых, в нужный момент, как правило, доноров не хватает. Во-вторых, кровь надо хранить в холодильниках, что не всегда возможно, например, в полевых условиях, в-третьих, известно не так уж мало случаев, когда с донорской кровью в организм пациента попадают возбудители таких страшных болезней, как  СПИД и гепатит С.

Словом, нужен такой кровезаменитель, который не требует жестких условий транспортировки, способен долгое время храниться при комнатной температуре, а переливание можно осуществить прямо на месте происшествия, до прибытия пациента в стационар.

Переливание крови спасло жизни многих людей. Наверное, именно поэтому в 2008 году американские ученые раззво­нили о создании такой жидкости на весь мир, заявив, что это событие можно приравнять к первому полету на Луну. Возможно, они не знали (а скорее всего, не захотели знать), что первенство в изобретении «син­тетической крови» - перфторана – принадлежит российским ученым из подмосковного Пущино, которые разработали его около 30 лет назад.

Долгожитель науки, профессор кафедры биофизики физфака МГУ им. М.В. Ломоносова Симон Эльевич Шноль хорошо помнит те события.

Еще в самом начале 60-х годов XX века появились сенсационные со­общения об идее американца Генри Словитера, предлагавшего создать насыщенные кислородом воздуха эмульсии перфторуглеродов в каче­стве дыхательной среды и возможных кровезаменителей. Более того, в 1966 году Лиленд Кларк поместила мышь, словно рыбу, в аквариум, наполненный перфторэмульсией.

Перфторуглероды – это цепочки углеродных атомов, у которые все свободные валентности замещены атомами фтора. Химическая связь углерод – фтор чрезвычайно прочна, поэтому фторуглероды не вступают ни в какие химические реакции. Их молекулы гидрофобны жироподобны – и в воде нерастворимы. Однако они могут образовывать эмульсии – мельчайшие капельки, взвешенные в воде.

Причем в густой тяжелой белой жидкости концентрация кислорода была столь большой, что погруженные в нее мыши могли некоторое время «дышать» ею вместо воздуха. Жидкость заполняла легкие, и содержавшегося в ней кислорода оказывалось достаточно, чтобы под­держивать их жизнь. Однако мыши довольно скоро погибали. Проис­ходило это не из-за недостатка кислорода, а от переутомления мышц грудной клетки, которым было слишком тяжело качать густую жидкость вместо воздуха.

Тогда эксперименты пошли в несколько ином русле. В 1968 году Роберт Гейер осуществил стопроцентное замещение крови крысы на иерфторэмульсию. Крыса осталась жива.

В 1969 году разработкой перфторэмульсионных заменителей крови занялись американские и японские исследователи. Однако после первых сообщений о возможностях перфторуглеродных эмульсий вдруг насту­пило затишье. Это могло быть по двум причинам. Либо экстравагантные работы Словитера и его последователей оказались своего рода мыльным пузырем. Либо, напротив, работы оказались столь перспективны, что их перевели в ранг секретных.

«В конце 70-х годов XX века по специальным каналам правительство СССР получило сообщение о проводимых в США и Японии работах по созданию кровезаменителей на основе перфторуглеродных эмуль­сий, - вспоминает Шноль. Было очевидно стратегическое значение этих исследований. Холодная война была в разгаре, напряжение в мире возрастало. При любой войне, и особенно при ядерной, жизнь уцелев­шего в первые секунды населения зависит в первую очередь от запасов донорской крови. Но даже в мирное время ее не хватает»...

И мысль, что от множества проблем можно избавиться, используя безвредную, незараженную, лишенную групповой индивидуальности, не боящуюся нагревания перфторуглеродную эмульсию, казалась спаси­тельной. И советское правительство поручило Академии наук решить эту проблему. За дело взялись вице-президент АН СССР Юрий Овчинников и Директор Института биофизики РАН Генрих Иваницкий. Их «правой рукой» стал молодой, талантливый ученый, доктор медицинских наук, Профессор Феликс Белоярцев.

К концу 1983 года препарат был готов к клиническим испытаниям. Он представлял собой жидкость голубоватого цвета – отсюда и поэти­ческое название «голубая кровь» - и обладал помимо многих полезных Свойств поистине уникальным: мог доставлять кислород через мельчайшие капилляры.

О «русской голубой крови» заговорили как о спасительной панацее для рода человеческого. Ведь в аналогичных исследованиях американских и японских исследователей наступил кризис. Подопытные животные после введения препаратов часто погибали от закупорки сосудов. Как решить эту проблему, догадались только наши ученые. Они стали готовить эмульсии с максимально мелкими частицами, используя специальную аппаратуру. Средний размер частиц эмульсии в перфторане около 0,1 микрона. Размер эритроцита – 7 микрон. Это соотношение обусловило все успехи.

Профессор Белоярцев был так поглощен работой, что порою не спал сутками, ездил за нужными приборами и препаратами из Пущино в Мо­скву по несколько раз в день, - а это 120 км. Он тратил на эксперименты и разъезды всю свою зарплату и наивно полагал, что все вокруг разделяют его фанатизм. «Ребята, мы делаем великое дело, остальное неважно!» - твердил он своим сотрудникам, не догадываясь, что для кого-то это вовсе не так.

Дальше произошло следующее. Из реанимационного отделения Филатовской больницы пришла весть: пятилетняя Аня Гришина, сби­тая троллейбусом, была в безнадежном состоянии: множественные переломы, ушибы, разрывы тканей и органов. Ребенок умирал. Врачи объявили об этом родителям, но те не хотели мириться с неизбежным. Детский хирург, друг Феликса Белоярцева, профессор Михельсон сказал: «Последняя надежда – у Феликса есть какой-то препарат»...

Консилиум с участием заместителя министра здравоохранения, детского хирурга Исакова постановил: «По жизненным показаниям просить профессора Белоярцева...» Тот услышал просьбу по телефону и тут же примчался в Москву. Он привез две ампулы перфторана.

У телефона в Пущино остался ближайший соратник Белоярцева Евгений Маевский.

«Через некоторое время позвонил Белоярцев, - вспоминает Евгений Ильич. – Он был сильно взволнован. «Что делать? — просил совета он. – Девочка жива, после введения первой ампулы, кажется, стало лучше, но наблюдается странный тремор» (дрожь). Я сказал: «Вводи вторую!» Девочка выжила. С тех пор я ничего не знал о ее судьбе. Но однажды, это было в 1999 году, меня пригласили на телевидение для участия в передаче о перфторане. В какой-то момент в студию вошла высокая, розовощекая девушка лет двадцати, что называется, «кровь с молоком». Как выяснилось, это и была наша с Феликсом подопечная Аня Гришина, студентка, спортсменка и красавица».

Следом за Аней перфторан спас еще жизни сотен солдат в Афгани стане.

Казалось бы, после этого препарату обеспечено великое будущее, а его создателям – премии и почести. На деле все вышло иначе. Против Феликса Белоярцева и его коллег было возбуждено уголовное дело. Их обвинили в том, что они испытывают на людях препарат, еще офици­ально не зарегистрированный Минздравом.

В Пущино приехала комиссия из КГБ. «Люди в штатском» денно и нощно дежурили в институте и под дверьми квартир разработчиков «голубой крови», устраивали допросы и умело натравливали людей друг на друга. Начались доносы, после чего против Белоярцева был выдвинут ряд абсурдных обвинений – например, в том, что он воровал спирт из лаборатории, продавал его, а на вырученные деньги строил дачу.

Последней каплей в этой дикой истории стал обыск на той самой даче, которую якобы построил Феликс на «уворованные» деньги. Она находи­лась на севере Подмосковья – примерно в 200 километрах от Пущино. Это был старый деревянный домик, в котором занятый работой Белоярцев не бывал уже несколько лет. Он попросил разрешения ехать туда на своей машине. Следом держали путь люди из «органов». После двухчасового обыска, во время которого они, естественно, ничего подозрительного не обнаружили, Белоярцев попросил разрешения заночевать на даче. Чеки­сты не возражали. А утром сторож нашел Феликса Федоровича мертвым. Через некоторое время на имя друга Белоярцева Бориса Третьяка пришло письмо, отправленное накануне самоубийства: «Дорогой Борис Федоро­вич! Я не могу больше жить в атмосфере этой клеветы и предательства некоторых сотрудников. Побеспокойтесь о Нине и Аркаше»...

В Пущино вновь приехала «комиссия», которая провела «проверку» и вынесла заключение: Белоярцев покончил с собой «под тяжестью улик. Однако вскоре уголовное дело было закрыто за отсутствием состава пре­ступления. Ведь ни одна из «жертв» эксперимента не была погублена, наоборот, перфторан для всех оказался единственным спасением.

В конце 1980-х годов «голубая кровь» и доброе имя Феликса Бело­ярцева были реабилитированы. Продолжились разработки препарата, которые долгое время велись в Пущино полуподпольно. Со временем выяснилось, что перфторан не только великолепно заменяет донорскую кровь. У него есть и побочные действия. Например, на какое-то время он оседает в печени. Исследователи полагали, что это существенный недостаток, и пытались с ним бороться. Но потом оказалось, что с помощью перфторуглеродов в печени происходит синтез определенных химических веществ, очищающих ее от шлаков. Это означает, что с помощью «голубой крови» можно лечить, например, нашу национальную болезнь – цирроз печени, а также разные виды гепатитов.

Или вот вам еще один вариант счастливого применения побочного действия. Когда больному вводят перфторан, у него возникает озноб похожий на гриппозное состояние, - это активизируется иммунную систему. Таким образом, перфторан можно использовать в качестве стимулятора иммунной системы и даже для лечения СПИДа.

Вроде бы у этой истории счастливый конец. Но почему-то особой радости по этому поводу у создателей перфторана нет. И не только по­тому, что им жаль загубленный понапрасну талант и жизнь своего кол­леги. Пока в СССР шли суды и гонения, ученые за рубежом не дремали и вот уже американцы громогласно объявили о своем первенстве, хотя на самом деле это и не так.

Еще одно сообщение поступило из Британии. Ученые из Университе­та Шеффилда под руководством Ланса Тваймана разработали еще один вариант синтетического заменителя крови с полимерной основой.

Необходимость скорейшего внедрения универсальной крови ныне подстегивается еще и вот каким открытием. В феврале 2012 года ученые Университета Вермонта (США) и Парижского института переливания крови сделали сенсационное заявление: к существовавшим прежде четырем группам крови (I, II, III и IV) ныне добавились еще две – «Ленджерис» (Langereis) и «Джуниор» (Junior).

Носителями новых групп крови являются десятки тысяч японцев, пишут СМИ. Кроме того, новые группы в последнее время стали также находить и у представителей других народностей – например, у европей­ских цыган и некоторых американцев, родители которых представляют разные расы и этнические группы.

Появление именно четырех групп крови связано с четырьмя этапами эволюции человечества, полагают эксперты. Первый этап – появление первых людей, которые все имели одну группу крови – О (I). Второй этап – переход от охотничье-собирательного образа добывания пиши к более цивилизованному аграрному – дал в результате группу А (II). Третий этап –слияние и миграция рас с африканского континента в Европу, Азию, Северную и Южную Америку, в результате чего появилась группа В (III). И наконец, относительно недавно при перемешиваний различных групп появилась группа АВ (IV).

Откуда же могли появиться еще две – «японские», ученые пока четко объяснить не могут. Но есть гипотеза: начался новый этап эволюции человечества, связанный уже не с питанием, а с повышенным радиационнымо фоном и электромагнитным излучением – последствия промышленной революции.

Изрядную долю радиации японцы получили во время атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки и катастрофы на Фукусиме. А электромагнитными полями, которые создают все электронные при­боры – от СВЧ-печки до мобильника, - буквально пронизаны плотно застроенные японские города.

И, похоже, шесть групп крови — не предел. Японские исследователи Центров крови Красного Креста в Осаке и Хоккайдо считают, что в будушем могут появиться еще 10-15 групп крови. Их появление, пророчат эксперты, скорее всего, будет связано с грядущими успехами в области продления жизни и сохранения здоровья, а также с разноо­бразными медикаментами нового поколения.

Это открытие, повторим, еще больше повышает значимость универ­сальной крови. Ведь с увеличением количества групп крови возрастает и риск, что в спешке или по иным причинам пациенту будет перелита неподходящая кровь, что может привести к разного рода осложнениям, а то и гибели пострадавшего (Загуменко, 2013).

 

 

http://jewish.ru/style/science/2016/06/karl_site.jpgЖидкий маркер человека. В 1891 году австрийский врач и ученый Карл Ландштайнер, будущий лауреат Нобелевской премии, во время исследования эритроцитов обнаружил интересную закономерность. Оказалось, что у одних людей в этих красных кровяных тельцах может нахо­диться особая метка, или маркер, которая была обозначена буквой «А», у других –маркер «В», а вот третья группа людей этих меток не имела вовсе. А вскоре выяснилось, что найденные Ландштайнером метки – это особые белки, которые определяют специфические особенности клеток, называемые антигенами.

Таким образом, открытие австрийского врача в соответствии со свойствами крови поделило все население Земли на три группы: 0 (1), А (Н), В (Ш).

Прошло чуть больше десяти лет. И в 1902 году ученики Ланд-штайнера – Андриано Штурли и Альфред Декастелло описали еще одну группу крови – четвертую, названную AB (IV). Впоследствии эти группы крови получили название системы АВО.

Но на этом исследования маркеров эритроцитов не закончи­лись.

В 1927 году в поверхностных оболочках эритроцитов ученые от­крыли еще четыре антигена – М, N, Р, р. Правда, более детальные исследования, проведенные позже, показали, что на совместимость групп крови эти четыре антигена практически не влияют.

Спустя еще тринадцать лет, в 1940 году был обнаружен еще один антиген, который получил название резус-фактора.

Резус-положительными считаются люди, в крови которых содержится главный антиген системы резус – резус «D», обнаруженный у макак вида резус. Находится этот фактор, в отличие от антигенов групп крови, внутри красного кровяного тельца, и его наличие не связано с присутствием или отсутствием других факторов крови.

Он наследуется в соответствии с законами генетики и явля­ется, как и группы крови, постоянным маркером человека на протяжении всей его жизни. При этом следует иметь в виду, что резус-фактор присутствует в эритроцитах 85% людей, поэтому их кровь называется резус-положительной (Rh+). В кровяных тельцах остальных людей резус-фактор отсутствует, и, соответственно, их кровь называется резус-отрицательной (Rh-).

Впоследствии ученые выявили еще 19 систем антигенов эри­троцитов. Всего в настоящее время медикам известно более 120 ан­тигенов, однако важнейшими все-таки остаются группы крови АВО и резус-фактор.

Каждый отдельный орган, также как и система органов, имеет свою эволюционную историю. Относится этот принцип и к появле­нию групп крови. При этом выяснилось, что эта история очень тес­но связана с пищеварительной и иммунной системами человека.

Наиболее тщательно разра­ботал эволюцию групп крови польский исследователь Люд­виг Хирсцфельд. Он считает, что далекие предки всех суще­ствующих ныне на Земле трех рас имели только одну группу крови –первую 0 (1). И в силу каких-то пока неизвестных осо­бенностей их пищеварительная система наилучшим образом была приспособлена для пере­живания мясной пищи.

Эта «привязанность» к про­бам животного происхождения сохранилась и у современных людей, имеющих первую группу  крови. По крайней мере, плотность желудочного сока у них выше, чем у людей с другими группами крови. Правда по
той же причине у них чаще других обнаруживают симптомы язвенной болезни.        

Появление остальных групп крови, скорее всего, связано мутационными процессами в генах «первичной» группы наших далеких предков, а также с приспособительными реакциями этих новых групп крови к остальным системам организма: например, к нервной, иммунной или гормональной.

Шло время. Менялась окружающая среда. Росло население Земли. Животные, на которых охотился первобытный человек или вымерли, или их число сократилось, или же они стали намного осторожнее. Параллельно с этими процессами стало сложнее до­бывать и мясную пищу.

Постепенно важным источником энергии для человека стано­вится растительный белок. Впрочем, возможно также, что человек просто решил разнообразить свой рацион другими продуктами питания.

Но в любом случае в результате этих перемен в пище появилась и новая – «вегетарианская» - вторая группа крови А(И). А когда огромные массы людей устремились на европейский континент, это привело к тому, что в Европе стала преобладающей вторая группа крови.

Люди с этой группой крови более адаптированы к жизни в ме­стах с высокой плотностью населения. По сути, ген А – это маркер, который несет в своей крови типичный городской житель. Люди, имеющие вторую группу крови, обладают столь необходимыми для проживания в больших сообществах терпимостью, меньшей агрессивностью и большей контактностью с себе подобными.

Кстати, существует предположение, что среди жителей средне­вековых городов и деревень, переживших эпидемии чумы и холе­ры, больше всего было носителей гена А, то есть имевших вторую группу крови. С чем связан этот феномен, сказать трудно.

Что же касается третьей группы – В (Ш), то принято считать, что ее корни находятся в Гималаях, где-то в пределах современных Индии и Пакистана. Появилась же она тогда, когда человек стал активно заниматься скотоводством. А это, в свою очередь, привело к тому, что в его рационе стало появляться все больше и больше молочных продуктов. Естественно, перемены в рационе вызвали и определенные из­меняя в пищеварительной системе человека. А суровые климатические условия наложили свою печать и на характер человека: он стал целеустремленнее и терпимее к капризам окружающей среды.

Четвертая же группа крови AB (IV), как предполагается, появи­лась в результате браков между обладателями гена А и гена В, а значит, обмену генетической информацией и, впоследствии, к появлению наследственных единиц, несущих в себе часть гена А и часть гена В.

На сегодняшний день всего лишь 6% европейцев имеют чет­вертую группу крови, которая является самой молодой в системе АВО. Основная особенность этой группы состоит в том, что ее носители обладают хорошо развитой иммунной системой, кото­рая, в частности, проявляется в устойчивости к аллергическим заболеваниям.

Кстати, ученые установили любопытный факт, связанный с группой крови. Дело в том, что когда медики изучили эпидемии инфекционных заболеваний в историческом разрезе, то выяснили, что до изобретения антибиотиков между болезнями и группами крови существовала тесная связь.

Ярким примером подобной взаимосвязи является черная чума, которая лавиной прокатилась по средневековой Европе, унеся бес­численное количество жизней. Однако, хотя страшная болезнь все еще чувствовала на европейском континенте уверенно, к XV веку ко­личество смертей от черной чумы значительно сократилось. И свя­зано это было, в первую очередь, с тем, что внуки тех, кто выжил, приобрели к смертельной инфекции защитные реакции. А так как эти механизмы способствовали выживанию, они и закрепились в наследственных структурах человека. Более того, тщательные ис­следования показали, что черная чума особое «предпочтение» от­дала носителям первой группы крови, так как возбудители чумы чаще всего поражали обладателей этой системы крови.

Об очевидной связи между группами крови и сопротивляемо­стью организма человека инфекционным заболеваниям говорит и тот факт, что в современной Европе наблюдается отчетливая связь между очагами основных эпидемий и областями с наибольшей концентрацией носителей второй группы крови и низкой частот­ностью обладателей первой группы.

Кроме того, носители первой группы крови на ранних этап человеческой истории отличались высокой устойчивостью к внутрикишечным червям-паразитам, в частности, к трематодам

Возможно, подобная взаимосвязь между болезнями и система ми групп крови связана с тем, что многие микроорганизмы несут в себе гены какой-нибудь из этих систем. Ведь не только у человека имеются антигены групп крови. К тому же следует иметь в виду, что антигены по своей химической структуре являются относительно простыми сахарами, которые довольно широко распространены в природе.

Если, например, бактерия имеет в своем генетическом аппарате антиген, похожий на антиген второй группы крови, то ей, безуслов­но, намного легче прорваться через защитные барьеры носителя этой группы крови, поскольку антитела не станут ее уничтожать, а примут за одну из клеток организма (Бернацкий, 2012).