|
|
Лекция 23. РОССИЯ В 1991 году: КРИЗИС
ВЛАСТИ И РАСПАД СССР
1.
Нарастание
противоречий между центром и регионами.
2.
Августовский
путч 1991г.
3.
Споры
о причинах краха СССР. Историческая роль М. Горбачева
1. «Перестройка»
и крах советской системы.// Политическая история России: Учеб.пособие./ Отв. ред. проф. В.В.Журавлев. – М.: Юрист,
1998.
2. «Семь дней, которые потрясли мир» (о
политических событиях в СССР, авг. 1991 г.).//
Международная жизнь. – 1992. – №2.
3. Алексеев В.В., Алексеева Е.В. Распад СССР
в контексте теорий модернизации и имперской эволюции.// Отечественная история.
– 2003. – №5. – С.3–19.
4. Андреев С. Траурный марш: Хроника
последних месяцев перестройки.// Октябрь. – 1991. – №6.
5. Ахиезер А.В.
Россия: критика исторического опыта. Т.1. – Новосибирск, 1997.
6. Бестужев-Лада И.В. Август девяносто
первого: социальные предпосылки, последствия, прогноз.// Вестник АН СССР. –
1991. – №11.
7. Боннэр Е. Хроника текущих событий (о
попытке государственного переворота в авг. 1991 г.).// Огонек. – 1991. – №37.
8. Верт Н. Распад
Советского Союза (осень 1990 – зима
1991).// Верт Н. История советского государства.
1900–1991. Пер. с фр. Изд. 2-е. – М.: ИНФРА-М, Изд-во «Весь Мир», 1999. –
С.519–529.
9. Геллер М., Некрич
А. Седьмой секретарь. Блеск и нищета Михаила Горбачева.// История России
1917-1995. Утопия у власти. В 4-х т. Т.3. – М., 1996.
10. Горбачев М.М. Августовский путч: причины и
следствия. – М., 1991.
11. За новое политическое мышление в международных
отношениях. Внешнеполитические аспекты перестройки: Документы и материалы. –
М.: Политиздат, 1987.
12. Зуев В. Горбачевская перестройка.// История
европейской интеграции (1945-1994). – М., 1995.
13. Из СССР в Россию.// Пихоя
Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. Изд. 2-е. – Новосибирск:
Сибирский хронограф, 2000. – С.496-631.
14. Ильин В.В и др. Реформы и контрреформы в
России. – М., 1996.
15. История современной России. 1985–1994. –
М., 1995.
16. Конец советского социализма и распад СССР.//
Соколов А.К., Тяжельникова В.С. Курс советской
истории. 1941–1991: Учеб.пособие./
Под ред. А.К.Соколова. – М.: Высшая школа, 1999. – С.341–393.
17. Материалы XIX Всесоюзной конференции
Коммунистической партии Советского Союза, 28 июня-1 июля 1988 г. – М.:
Политиздат, 1988.
18. Мау В.
Перестройка: теоретические и политические проблемы экономических реформ.//
Вопросы экономики. – 1995. – №2. – С.6-29.
19. Медведев Р. Почему
распался Советский Союз.// Отечественная история. – 2003. - №4. – С.112-121.
20. Найшуль В. Либерализм и экономические
реформы в России.// Мировая экономика и международные отношения. – 1992. – №8.
21. Ольшанский Д.В., Харитонова О.Г.
Перестройка как неудавшаяся попытка политической модернизации (1985-1991
гг.).// Вестник МГУ. – Сер.12. Политические науки. – 1995. – №6.
22. Перестройка, гласность, ускорение
социально-политического кризиса (1985-1989 гг.).// Пихоя
Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945–1991. Изд. 2-е. – Новосибирск:
Сибирский хронограф, 2000. – С.402–495.
23. Печенев В.
Горбачев: к вершинам власти. – М., 1991.
24. Путч. Хроника тревожных событий. – М.,
1991.
25. Ракитский Б.В., Ракитская Г.Я. Стратегия и тактика перестройки. – М., 1990.
26. Распад СССР.// Новейшая история Отечества.
ХХ век: Учеб.для студентов
вузов. В 2-х т.: Т.2./ Под ред. А.Ф.Киселева, Э.М.Щагина.
– М.: ВЛАДОС, 1998. – С.366–384.
27. Реформы политической системы в конце 1980-х
– начале 1990-х гг.// Отечественная история (1917–2001): Учебник./ Отв. ред.
проф. И.М.Узнародов. – М.: Гардарики,
2002. – С.416–420.
28. Россия сегодня: политический портрет в
документах. Кн.1. (1985–1991). – М., 1991.
29. Смирнов В.С. Экономические причины краха
социализма в СССР.// Отечественная история. – 2002. – №6. – С.91–110.
30. Согрин В.В.
Либерализм в России: перипетии и перспективы. – М., 1997.
31. Согрин В.В.
Политическая история современной России. 1985–2001: от Горбачева до Путина. –
М.: Изд-во «Весь Мир», 2001.
32. Социально-экономическое развитие страны.
Общественно-политическая жизнь страны.// Хрестоматия по отечественной истории
(1946-1995): Учеб.пособие
для студентов вузов./ Под ред. А.Ф.Киселева, Э.М.Щагина.
– М.: ВЛАДОС, 1996. – С.5–139, 257–406.
33. Фролов А. Новый «враг» перестройки? [О
спецификации современной идейно-политической ситуации в стране.]// Экономические
науки. – 1990. – №3.
.
1.НАЦИОНАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ
Перестройка обнажила
долго скрываемые противоречия советского строя, в том числе нерешенность национального
вопроса и его новое обострение, вызванное укреплением позиций национальных элит
в союзных и автономных республиках СССР.
Политика ускорения Горбачева привела страну к самым низким темпам
экономического роста за всю историю XX в. Разумеется, это негативно сказалось
на общем уровне жизни.
|
Как
это было |
Анализируя
ситуацию много лет спустя, Горбачев говорил: «В чем я действительно ошибся —
это в том, что недооценил силу национализма».
По мере ослабления
центрального руководства начались конфликты на национальной почве. Первый из
них произошел совершенно неожиданно в результате драки на катке между якутской
и русской молодежью в Якутске в феврале 1986 г. и, видимо, был лишь пробой сил.
По крайней мере видимых последствий он не имел. 16—18
декабря 1986 г. в Алма-Ате студенты протестовали против назначения первым
секретарем ЦК компартии Казахстана вместо казаха Д. А. Кунаева
русского Г. В. Колбина. Протест был подавлен.
С лета 1987 г. национальные движения приняли организованный характер. Прежде всего началось движение крымских татар за восстановление их
автономии в Крыму.
С конца февраля 1988 г. началось движение за воссоединение Нагорного Карабаха с
Арменией. Армения настаивала на включении Карабаха в свой состав. За это
выступали армяне Нагорно-Карабахской АО, составлявшие 80% ее населения.
Азербайджан выступал против территориального передела своей республики.
Конфликт принял формы кровавой и затяжной войны. Азербайджанцы стали спешно
покидать Армению, армяне — Азербайджан. Уже в 1989 г. количество беженцев в
Закавказье превысило 300 тыс. человек. Многие из них стали жертвами
террористических актов и вооруженных стычек. Союзное руководство оказалось
беспомощным в конфликте, который стал очагом будущего всесоюзного пожара. В
начале января 1990 г. войска вошли в бунтующий Баку, где велась стрельба с крыш
домов. В результате конфликта были убиты около 200 гражданских лиц.
В марте 1989 г. в Фергане (Узбекистан) произошел межнациональный конфликт с
многочисленными жертвами среди узбеков и турок-месхетинцев.
По настоянию турок-месхетинцев было организовано
временное переселение из Ферганской области 16 282 человек в Смоленскую, Орловскую,
Курскую, Белгородскую и Воронежскую области РСФСР.
В Грузии с апреля 1989 г. нарастало движение за выход из СССР. В Грузии стали
открыто заявлять, что установление там советской власти в феврале 1921 г.
являлось оккупацией страны. Националистическое движение в республике носило
откровенно сепаратистский и антикоммунистический характер. Военная сила была
применена в апреле 1989 г. в Тбилиси, где сторонники сепаратизма инициировали
столкновение толпы с армейскими подразделениями. Итог — 20 убитых.
На одной из встреч с М. С. Горбачевым президент США Дж. Буш-старший напомнил тому, что США никогда не
признавали вхождения прибалтийских республик в состав Советского Союза. Он
заявил, что если Москва прибегнет там к насилию, то антисоветские чувства
захлестнут США и заблокируют улучшение двусторонних отношений. «Народные
фронты» Эстонии, Латвии и Литвы оформились весной — осенью 1988 г. События лета
1940 г. они стали называть советской оккупацией и требовали от республиканских
властей принять решение о выходе из СССР. Популярными лозунгами их митингов и
пикетов были: «Русские, убирайтесь вон!», «Иван, чемодан, вокзал, Россия!». В
ноябре 1988 г. сессия ВС Эстонии приняла Декларацию о
суверенитете и дополнения к республиканской конституции, позволявшие приостанавливать
действие союзных законов. В мае и июле 1989 г. Декларацию и Закон о
государственном суверенитете приняли соответственно Литва и Латвия.
На первый взгляд в этих решениях ничего необычного не было.
Согласно Конституции СССР 1977 г., каждая союзная республика считалась
суверенным советским социалистическим государством, которое объединилось с
другими советскими республиками в Союз ССР. Прибалтийские
республики в лице своих высших государственных органов установили приоритет
республиканских законов над союзными, что противоречило Конституции СССР.
В декабре 1989 г. произошло новое тревожное событие. Большинство делегатов
съезда Компартии Литвы приняли решение о выходе из КПСС. Это означало старт
распада единой компартии, которая еще оставалась основой аппарата управления
Советским Союзом. Большинство руководства КПСС считали
нужным применить силу для сохранения единства партии. М. С. Горбачев убедил ЦК
КПСС отложить вопрос о ситуации в Прибалтике на некоторое время, а пока
отправить в Вильнюс делегацию, чтобы там «прислушались к голосу разума».
Горбачев вылетел в Вильнюс 11 января 1990 г. в сопровождении делегации из 40
человек и провел в Литве 3 дня. Он не боялся подходить прямо к толпам на улицах
и спорить с ними. Однако это никого не убеждало. Горбачев заявлял, что,
добившись желаемой независимости, граждане Литвы придут в
никуда. Однако скорее всего именно тогда он смирился с
возможностью отделения Литвы и других прибалтийских республик от Советского
Союза.
В январе 1990 г. массовые демонстрации начались в Молдавии. 11 января по пути прибалтов пошла Армения. 9 марта Верховный Совет Грузии
осудил оккупацию своей страны в 1921 г. и ее дальнейшее включение в Советский
Союз.
В марте 1990 г. на Украине националистическая организация «Народный Рух»
продемонстрировала свою силу на выборах.
В ходе выборов в Литве в феврале 1990 г. 90 из 140 мест в парламенте получил
оппозиционный блок «Саюдис». Оппозиционеры победили и
в Латвии; в Эстонии они получили почти половину мест. 11 марта 1990 г. Литва
провозгласила независимость. Председателем Верховного Совета республики был
избран В. Ландсбергис, заявивший: «То, что украдено, должно быть отдано назад».
В ответ 18 марта Москва прекратила поставки нефти в республику.
12 июня 1990 г. Горбачев и Рыжков встретились с Ландсбергисом, от чего сначала
Горбачев отказывался, заявляя, что «переговоры ведут с иностранными державами...
Жест Вильнюса — незаконный и ущербный». Позднее поставки энергоносителей в
республику были возобновлены.
4 мая 1990 г. намерение стать независимой заявила Латвия.
2. АВГУСТОВСКИЙ ПУТЧ
1991Г.
.Б. Н. Ельцин
вспоминал: «29 июля 1991 года в Ново-Огареве
состоялась встреча, которая носила принципиальный характер. Михаил Горбачев
должен был уезжать в отпуск в Форос. Сразу же после его возвращения из Крыма на
20 августа было назначено подписание нового Союзного договора. Сейчас мы имели
возможность еще раз обсудить самые острые вопросы, которые каждый из нас считал
нерешенными.
Разговор начали в одном из залов особняка. Все шло нормально, но когда
коснулись тем совсем конфиденциальных, я вдруг
замолчал. «Ты что, Борис?» — удивился Горбачев. Мне сложно сейчас вспомнить,
какое чувство в тот момент я испытывал. Но было необъяснимое ощущение, будто за
спиной кто-то стоит, кто-то за тобой неотступно подглядывает. Я сказал тогда:
«Пойдемте на балкон, мне кажется, что нас подслушивают». Горбачев не слишком
твердо ответил: «Да брось ты», — но все-таки пошел за мной. А говорили мы вот о
чем. Я стал убеждать президента, что если он рассчитывает на обновленную
федерацию, в нее республики войдут только в том случае, если он сменит хотя бы часть своего самого одиозного окружения. Кто
поверит в новый Союзный договор, если председателем КГБ останется Крючков, на
совести которого события в Литве? Ни одна республика не захочет войти в такой
Союз. Или министр обороны Язов, — разве может быть в новом содружестве такой
«ястреб» из старых, отживших уже времен?Видно,
Горбачеву нелегко давался этот разговор, он был напряжен. Меня поддержал Нурсултан
Назарбаев... Все трое единодушно решили, что после подписания договора
необходимо поменять Валентина Павлова, тогдашнего премьер-министра. Горбачев
спросил: «А кого вы видите на этой должности?» Я предложил Нурсултана Абишевича Назарбаева на должность премьер-министра нового
Союза. Горбачев сначала удивился, потом быстро оценил этот вариант и сказал,
что согласен. «Другие кандидатуры вместе обсудим после 20 августа», — закончил
он разговор...
Пройдет немного времени, и я своими глазами увижу расшифровку разговора
Президента СССР, Президента России и руководителя Казахстана. После
августовского путча в кабинете у Болдина, начальника аппарата Горбачева,
следователи прокуратуры нашли в двух сейфах горы папок с текстами разговоров
Ельцина. Меня в течение нескольких лет записывали — утром, днем, вечером,
ночью, в любое время суток. Записали и этот разговор.
Может быть, эта запись и стала спусковым курком августа 91-го года».
31
июля 1991 г. помощник Президента СССР Г. Шахназаров после согласования с
Ельциным представил Горбачеву график многоэтапного подписания нового Союзного
договора: 20 августа 1991 г. — РСФСР и Казахстан, 3 сентября — Белоруссия и
Узбекистан, 17 сентября — Азербайджан и Таджикистан, 1 октября — Туркмения и
Киргизия, 22 октября (ориентировочно) — Украина и, возможно, Армения с
Молдовой, а также союзная делегация. В конце процесса свою
подпись должен был поставить Президент СССР. После этого договор вступал в силу.
Странная система многоэтапного подписания договора объяснялась необходимостью
дать Украине время определиться: на какихусловиях
она войдет в обновленный Союз.
Два вопроса возникало в связи с намеченной процедурой: зачем России подписывать
20 августа договор с Казахстаном, если он не вступает в силу? В каком качестве
Горбачев должен был присутствовать при подписании договора — наблюдателя,
статиста, гаранта? Непрочность и двусмысленность своего положения осознавал и
Президент СССР. Тем не менее 2 августа 1991 г. он
объявил по Центральному телевидению, что 20 августа Россия, Казахстан и
Узбекистан начнут процедуру подписания нового Союзного договора. После этого
Горбачев уехал в отпуск в Крым (Форос).
|
Как
это было |
Б. Н. Ельцин в мемуарах
отмечал: «Это был не просто «цивилизованный развод», как назвала новоогаревский
договор пресса. Мы с Горбачевым вдруг ясно почувствовали, что наши интересы
наконец-то совпали. Что эти роли нас вполне устраивают. Горбачев сохранял свое
старшинство, я — свою независимость. Это было идеальное решение для обоих».
Итоговый вариант
договора появился в печати лишь 16 августа. Это был очень необычный документ.
Субъектов Союзного договора было более сотни, и каждый мог прекратить
процесс...
АВГУСТОВСКИЙ ПУТЧ 1991 Г.
Накануне подписания
Союзного договора, 19 августа 1991 г., был создан Государственный комитет по
чрезвычайному положению (ГКЧП). Формально его возглавил вице-президент СССР Г.
И. Янаев, который издал указ о временном исполнении
обязанностей Президента СССР в связи с невозможностью выполнять Горбачевым
обязанности главы государства «по состоянию здоровья».
В состав Комитета вошли
также премьер-министр B. C. Павлов, министр обороны Д. Т.
Язов, министр внутренних дел Б. К. Пуго, председатель
КГБ В. А. Крючков, заместитель председателя Совета обороны при Президенте СССР
О. Д. Бакланов, президент Ассоциации государственных предприятий промышленности,
строительства, транспорта и связи СССР, генеральный директор
научно-производственного объединения «Машиностроительный завод им. М. И.
Калинина» А. И. Тизяков, председатель Крестьянского
союза СССР, председатель колхоза В. А. Стародубцев.
В «Заявлении советского
руководства», подписанном Янаевым, Павловым и
Баклановым и переданном по Центральному телевидению утром 19 августа,
сообщалось, что в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 19 августа
вводится чрезвычайное положение с целью положить конец «конфронтации, хаосу,
анархии». На этот период высшая власть в стране переходит в руки ГКЧП, решения
которого обязательны для неукоснительного исполнения всеми органами власти на
всей территории СССР.
ГКЧП обещал установить на всей территории Союза безусловное верховенство
Конституции СССР и законов Союза ССР.
ГКЧП стремился укротить сепаратизм республик, прежде
всего России.
С этой целью еще до официального объявления о своем существовании в ночь на 19
августа он дал указание арестовать Президента РСФСР, который находился на своей
даче под Москвой. Спецгруппа КГБ по борьбе с терроризмом «Альфа», оцепив дачу,
ожидала решающего приказа на завершение операции. Он не поступил, ГКЧП дал
отбой.
В дни августовского путча руководство России выступило сплоченно, энергично,
наступательно. ГКЧП, напротив, действовал нерешительно и пассивно.
|
КАК
ЭТО БЫЛО |
Как отмечал Б. Н.
Ельцин впоследствии, логика заговорщиков попросту не предусматривала
возможности сопротивления: «Логика была такая: Венгрия, Чехословакия, Польша. В
1956 году в Будапеште крови было много, но это была первая после войны
вооруженная агрессия в Европе, люди воспринимали вид чужих танков очень остро,
да и коммунисты в Венгрии были уже совсем не в чести. В Праге в 1968 году — в
той же ситуации — жертв было относительно немного. Да, были волнения, были
разные случаи, но в целом все обошлось быстро и «очень хорошо». А ведь это
опять-таки была чужая армия! В Польше в 1981 году военное положение ввели за
один день. Проехалась по центральным улицам колонна броневиков. И все. Как
отрезало. Поляки испугались продолжения и выбрали худой мир. Крючков как бы шел
на польский вариант. Он исходил из прецедентов, созданных в социалистических
странах. <...> Поскольку у нас внешней агрессии не предполагалось — танки
были свои, родные, то не предполагалось и сопротивления. И в этом Крючков
ошибся. Реакция народа на карикатурный, глупый сценарий заговора срезонировала с тем, что наших танков люди не испугались.
Именно потому, что они были свои!»
Утром 22 августа 1991
г. Верховный Совет РСФСР выслал к Горбачеву в Форос делегацию, чтобы привезти
Президента СССР в Москву. Во главе делегации был герой афганской войны
полковник А. Руцкой, основу делегации составляли члены российского КГБ.
Трагедия имела и некий полукомический оттенок:
одновременно с Руцким в Крым летели Язов и Крючков с целью получить аудиенцию у
Горбачева, объясниться и добиться прощения, но Горбачев не принял их.
Члены ГКЧП были арестованы (глава МВД Пуго покончил с
собой). В этот же день Президент РСФСР выразил признательность гражданам России
за поддержку российского руководства в отпоре «реакционной кучке
высокопоставленных путчистов». Вернувшийся из Фороса Президент СССР по
Центральному телевидению отметил «выдающуюся роль Президента России, который
стал в центре сопротивления заговору и диктатуре». 23 августа на чрезвычайной
сессии ВС РСФСР в присутствии Горбачева и вопреки его
возражениям Президент России подписал указ «О приостановлении деятельности
Коммунистической партии РСФСР» на том основании, что она поддержала попытку
государственного переворота. Фактически это был запрет КПСС, деятельность
которой на территории России была парализована этим указом. Указ
от 23 августа был подкреплен захватом в Москве зданий ЦК и МГК КПСС на Старой
площади. 24 августа Горбачев объявил о своей отставке с поста генерального
секретаря ЦК КПСС и призвал партию самораспуститься.
6 ноября 1991 г. Ельцин издал указ о запрете деятельности КПСС на территории
РСФСР и КП РСФСР.
По настоянию российского руководства 25 августа Горбачев ликвидировал Кабинет
министров СССР. Вместо него был создан Комитет по оперативному управлению
народным хозяйством во главе с премьер-министром РСФСР И.С. Силаевым.
2 сентября Президент
СССР и высшие руководители союзных республик выступили с заявлением, в котором
фактически приостановили действие Конституции СССР, объявили переходный период
для принятия новой Конституции и констатировали создание Государственного
совета в составе Президента СССР и высших должностных лиц 10 республик. V
внеочередной Съезд народных депутатов СССР (2—5 сентября 1991 г.) принял два
акта — закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в
переходный период» и постановление «О мерах, вытекающих из совместного
заявления Президента СССР и высших руководителей союзных республик и решений
внеочередной сессии Верховного Совета СССР». Под давлением Президента СССР и
его сторонников Съезд постановил прекратить деятельность Съезда народных
депутатов СССР и Верховного Совета СССР, т. е. фактически распустил высшие
органы государственной власти СССР. Решение V Съезда народных депутатов СССР
означало нормативное решение о разрушении СССР.
6 сентября на первом заседании Госсовета была признана независимость Латвии,
Литвы, Эстонии. В том же месяце депутаты от России и других республик были
отозваны из Верховного Совета СССР, председатель которого, А. И. Лукьянов,
также был арестован за поддержку ГКЧП. Союзные структуры власти и управления
фактически перестали существовать. На территории России власть была
сконцентрирована в руках Президента РСФСР и Съезда народных депутатов России.
Попытка Президента СССР возродить новоогаревский процесс по доработке и
подписанию Союзного договора блокировалась как Россией, так и Украиной.
Финал ГКЧП означал завершение исторического периода, характеризуемого
словом перестройка.
Задуманная окружением Горбачева как мера спасения СССР, акция ГКЧП ускорила его
распад, позволив руководству России выступить в роли защитника законности.
Объявление лидеров трех республик о прекращении существования СССР не встретило
сопротивления.
|
ТОЧКА
ЗРЕНИЯ 20 августа 1991 г. Эстония объявила о своей
независимости, на следующий день это сделала Латвия. Ельцин признал их
независимость 24 августа. Президент США Дж. Буш-старший потребовал от Горбачева немедленного
признания независимости прибалтийских республик. Горбачев пообещал признать
три балтийские республики до 30 августа 1991 г. Уже 2 сентября США признали
независимость прибалтийских государств первыми, и только 6 сентября 1991 г.
Государственный совет СССР тоже признал их независимость. Это создало
прецедент для других республик. Стало ясно, что Центр уже не может сохранять
целостность страны. К концу сентября все союзные республики (за исключением
России, Казахстана и Туркмении) объявили о своей независимости. Четвертое — несмотря на отсутствие массового движения в
направлении независимости, Россия фактически «вытолкнула» своих партнеров по
союзу из общего государственного образования. |
В конце октября 1991 г.
в Москве возобновил работу V СНД РСФСР. На нем Ельцин выступил с обращением к
народу, в котором заявил, что «Россия не допустит возрождения... Центра,
стоящего над ней, диктата сверху уже не будет... В России одна власть —
российский Съезд и Верховный Совет, российское правительство и российский
Президент».
Исходя из этого Президент сделал вывод, что «поле для
реформ разминировано», на него надо встать безотлагательно, начиная с разового
перехода к рыночным ценам, с либерализации цен. Ельцин предупредил, что переход
будет коротким, но тяжелым, защитить уровень жизни всех правительство не
сможет, надо готовить ночлежки и бесплатные «благотворительные супы» для
россиян, которые очень скоро будут в них нуждаться. Однако, по его словам, уже
с осени 1992 г. экономика стабилизируется, жизнь людей постепенно улучшится.
V Съезд народных депутатов РСФСР расширил полномочия Президента, предоставив
ему право сформировать «кабинет реформ», в течение года возглавлять
правительство и издавать указы, имеющие силу закона, а с января 1992 г.
приступить к радикальной экономической реформе.
Съезд также избрал председателя Верховного Совета РСФСР. Им стал Р. И.
Хасбулатов, который обещал Президенту содействие и помощь в ответственный и
тяжелый период реформ. Не все депутаты разделили позицию Хасбулатова. С.
Горячева открыто назвала обращение Президента к народу «нравственным крахом»
Ельцина, который стал очередным «народным вождем» благодаря обещаниям провести
экономические преобразования без ухудшения жизни народа и повышения цен. Она
высказала мнение, что, как только Ельцин начнет «капитализировать» Россию, «он
будет сметен народной волной».
В ноябре 1991 г. Президент России в качестве главы правительства сформировал
«кабинет реформ». В него вошли: Е. Гайдар — заместитель
председателя правительства по вопросам экономической политики и финансов (с
февраля 1992 г. — первый вице-премьер по экономике, с июля 1992 г. — и. о.
председателя правительства); Г. Бурбулис — первый заместитель председателя
правительства (по ноябрь 1992 г., до мая 1992 г. он одновременно был
государственным секретарем, секретарем Госсовета при Президенте России);
А. Чубайс — председатель Госкомитета по управлению государственным имуществом и
др.
Гайдар был главным автором радикальной рыночной реформы. Для перехода к ней он
считал необходимым добиться для России реальной политической независимости от
Союза и других республик.
Это политическое условие реформы было реализовано 8 декабря 1991 г. в
Беловежской Пуще (Белоруссия). Руководители трех славянских республик
(Президент России Б. Ельцин, президент Украины Л. Кравчук, председатель ВС Белоруссии С. Шушкевич) подписали Беловежское соглашение,
в котором заявили о прекращении существования СССР как геополитической
реальности и субъекта международного права и о создании Содружества Независимых
Государств (СНГ) без единых органов власти и управления.
Это соглашение открыло новую страницу российской истории.
12 декабря 1991 г. после часового обсуждения Верховный Совет РСФСР
ратифицировал соглашение (188 — за, 93% от присутствовавших, или 76% от
списочного состава, 6% — против, 7% воздержалось). На заседании ВС Ельцин признал, что «основные позиции и подходы»,
отраженные в соглашении, были согласованы еще в декабре 1990 г. и его
подписание в декабре 1991 г. стало «закономерным следствием».
12 декабря 1991 г. в интервью газете «Комсомольская правда» М. С. Горбачев
заявил: «Это ненормально, но пусть идет процесс, главное, чтобы в
конституционных, нормальных формах... Я уйду в отставку... Я сделал все, что мог».
21 декабря 11 республик СССР поддержали соглашение о ликвидации СССР и создании
СНГ («Алма-Атинское соглашение»).
25 декабря Президент СССР сложил свои полномочия. В тот же день ВС России установил вместо РСФСР новое официальное
наименование государства — Российская Федерация.
Над Кремлем был поднят трехцветный российский флаг.
26 декабря Верховный Совет СССР решением одной палаты (Совета Союза,
председатель К. Лубенченко) официально признал
роспуск СССР и самоликвидировался.
Крушение Советского Союза вывело США в разряд единственной сверхдержавы. В
декабре 1991 г. американский президент поздравил свой народ с победой в
«холодной войне».
Президент Российской Федерации В. В. Путин позже так оценил это событие: «По
моему глубокому убеждению, развал Советского Союза — это общенациональная
трагедия огромного масштаба. Я думаю, что рядовые граждане бывшего Советского
Союза и граждане постсоветского пространства, стран СНГ, рядовые граждане,
ничего от этого не выиграли. Но это состоялось. Это принято народами этих
стран, признано международным сообществом и самой РФ. Это полноценные
независимые государства, и нужно относиться к ним с уважением. С уважением —
это значит признавать их законные интересы, и вот на этой почве здесь есть
плюсы и для нас. Плюсы заключаются в том, что Россия должна перестать быть
дойной коровой для всех и каждого».
Из
телевизионного выступления М. С. Горбачева об итогах работы над проектом нового
Союзного договора 2 августа 1991 г.
Сохраняется союзная государственность, в которой воплощен труд многих поколений
людей, всех народов нашего Отечества. И вместе с тем создается новое,
действительно добровольное объединение суверенных государств, в котором все
народы самостоятельно управляют своими делами, свободно развивают свои
культуру, язык, традиции.
Конечно, не следует упрощать дело. Договор предусматривает значительную
реконструкцию органов власти и управления. Потребуется разработать и принять
новую конституцию, обновить избирательный закон, провести выборы, перестроить
судебную систему. Пока этот процесс будет разворачиваться, должны активно
действовать Съезд народных депутатов, Верховный Совет СССР, правительство,
другие союзные органы.
Мы встали на путь реформ, нужных всей стране. И новый Союзный договор поможет
быстрее преодолеть кризис, ввести жизнь в нормальную колею.
СПОРЫ О ПЕРЕСТРОЙКЕ И ПРИЧИНАХ КРАХА СССР.
ИСТОРИЧЕСКАЯ РОЛЬ М. С. ГОРБАЧЕВА
С именем М. С.
Горбачева неразрывно связаны четыре события, имевшие всемирно-историческое
значение: окончание «холодной войны», демократизация СССР и Восточной Европы,
начало перехода к рынку и распад Советского Союза. Несмотря
на громадность каждой из этих перемен, оценки их значения как минимум
противоположны: никто не печалится о прекращении глобального противостояния и
постоянного балансирования на грани ядерной смерти, но мало кто в России рад
краху СССР, превратившему Киев и Таллин в столицы
иностранных государств, а Пицунду и Сухуми — в театр военных действий.
Однако существует ли между этими событиями неизбежная связь? Можно ли было сохранить
Советский Союз, проводя курс на демократию? Сам М. С. Горбачев до сих пор
уверен, что это было вполне возможно. Впрочем, в этом немалую роль играет его
личный характер и та идеология, которой он был привержен.
Характер. В администрации президента США Р. Рейгана наиболее
значительным специалистом по Советскому Союзу был Дж. Мэтлок, которого и направили послом в Москву. Мэтлок отмечал, что Горбачев «не мог вынести даже мысли о
передаче своей власти кому бы то ни было».
Размышляя над судьбой человека с невероятной работоспособностью, превосходной
памятью и оптимистическим темпераментом, американский посол приходит к выводу:
«Личностные факторы брали в нем верх над политической калькуляцией: Горбачев не
желал делиться огнями рампы с талантливым коллегой. Он чувствовал себя уютно
только рядом с молчаливыми или серыми помощниками — и это одно из
обстоятельств, объясняющих горбачевский подбор персонала вообще, как и его
поражение в борьбе с Ельциным».
Ступенькой выше Мэтлока на Горбачева смотрел
государственный секретарь Дж. Шульц. Известно его
высказывание о Горбачеве, что тот напоминает ему боксера, который никогда не
был в нокауте. Боксера, преисполненного амбиций и уверенного в себе до
крайности. Оба дипломата отметили уязвимое место нового вождя — безмерное
властолюбие.
Кто стоял вокруг Горбачева? Окружающие видели, что вначале у генерального
секретаря вообще не было друзей, а затем они появились в лице его иностранных
коллег.
Несколько советских официальных лиц говорили Мэтлоку,
что Горбачев чувствует себя более комфортно с иностранцами, чем с собственными
гражданами. «Он ближе к президенту Бушу, государственному секретарю Бейкеру,
чем к кому бы то из нас. Вы можете говорить с ним более откровенно, чем можем
мы. Здесь у него нет близких друзей».
Более всего поражала западных дипломатов горбачевская бесшабашность в оценке
национального вопроса. Мэтлок пишет, что Горбачев
«казался почти слепым в отношении реальных сил, стоявших за этнической и
национальной агитацией... Либо он не знал, либо не хотел знать о проявлениях
национальных чувств — русских и нерусских».
Главное обязательное свойство руководителя — знание маршрута, наличие цели,
свет путеводной звезды. Относительно пути, который обозначил Горбачев, скепсис
Запада был однозначен.
По мнению посла Мэтлока, «Горбачев не понимал того,
что коммунистические режимы повсюду в Восточной Европе потеряли всякую надежду
получить поддержку большинства — не только потому, что были коммунистическими,
но потому, что были орудиями советского империализма... Горбачев был психологически
не готов признать существующую враждебность в адрес коммунистических партий, он
был поразительно невежествен в отношении подлинного состояния дел в Восточной
Европе».
Идеология. Главный вопрос, неизбежно
возникающий при оценке роли Горбачева в истории: была ли неизбежной
перестройка? Очевидно, что нет. Об этом с присущим ему юмором высказался сам
Горбачев, в день своего 75-летия ответивший на вопрос, кем бы он был сейчас,
если бы не перестройка: «Генеральным секретарем ЦК КПСС. Здоровье еще есть, а
прочности системы на мой век еще хватило бы». Действительно, советский режим
был стопроцентно защищен от опасностей извне. Атомное оружие исключало
возможность нападения на СССР, и никакое отставание в гонке вооружений ничего
здесь принципиально не меняло. Но также он был застрахован и от революции
снизу. Проникающий повсюду аппарат КГБ исключал возможность возникновения
революционного подполья. Конечно, могли быть стихийные бунты, однако без
революционной организации они не опасны. А без угрозы вторжения извне и
революции снизу ни технологическое отставание от Запада, ни экономические
трудности, связанные с неэффективностью экономики, сами по себе не могли
привести к смене режима. Единственной возможностью перемен были действия
сверху, со стороны самой власти. А раз никакой прямой угрозы для власти не
было, это должны были быть действия, мотивированные высокой идеей.
Эта идейная мотивация к демократическому преобразованию советского строя могла
проистекать только из самой советской идеологии. Естественной и единственной
формой такой мотивации было стремление к очищению идеологии от позднейших
наслоений, ее оживление обращением к Марксу и Ленину и их «новому прочтению» в
демократическом и либеральном духе. Известный историк и публицист Д. Фурман
называет такие идейные течения «коммунистической реформацией» и «марксистским
протестантизмом».
Такие идеи в советском обществе второй половины 1950—1960-х гг., в период,
начинающийся с XX съезда КПСС и заканчивающийся подавлением «пражской весны»,
были очень популярны. Вполне возможно, что если бы Хрущева сменил не Брежнев, а
кто-то другой, могла бы произойти постепенная трансформация советского режима
сначала в более демократический, а в конечном счете и
просто в демократический. Именно это пытались осуществить чехословацкие
реформаторы в 1968 г. Но данная возможность не реализовалась
ни в СССР, где в тот момент не оказалось в руководстве человека, способного на
это, ни в Чехословакии, где ей не дали осуществиться.
Только то, что Горбачев, когда говорил «больше социализма» и «как учил Ленин»,
искренне в это верил, могло дать ему силы начать перестройку. Такую силу вообще
может дать только вера — в «творческие силы народа», в «потенциал социализма»,
в «новое мышление» и т. д. Появление реформатора типа Горбачева именно в его
время было не лучшим вариантом развития. Гораздо лучшим был бы приход такого
человека раньше, в 1960-е гг., когда вера в обновление советского строя и
успешное реформирование унаследованной от Сталина системы была поистине
массовой.
В эпоху Горбачева вопрос «Реформируем ли социализм советского образца?» уже
относился к числу проклятых вопросов общественной мысли. Радикальные оппоненты
советского строя решительно отвечали: «Нет! Система нереформируема,
ее можно только сломать!» По мере нарастания экономических трудностей эта точка
зрения становилась все более распространенной. Распад СССР выглядел как
доказательство именно невозможности демократического обновления «реального
социализма». Однако 15 лет спустя эта точка зрения во многом утратила свою убедительность.
Утверждать, что система была неспособна к обновлению и должна была быть
разрушена, когда перед глазами всего мира примеры Китая и Вьетнама, по меньшей
мере, наивно. Эти страны под руководством своих коммунистических партий
совершили успешный переход от плановой экономики к
рыночной и динамично развиваются. Сегодня в международном рейтинге
экономической свободы коммунистический Китай занимает более высокое место, чем
демократическая Россия.
У Горбачева не было такого примера, он вынужден был идти по целине. Разбирая
события шести лет его правления и сопоставляя их с китайским опытом, многие
исследователи (прежде всего американские) сделали вывод: политические реформы
следовало проводить лишь после того, как экономические преобразования поднимут
уровень жизни.
Зб. Бжезинский выразился категорично: ошибка
Горбачева состояла в том, что он предоставил гражданам СССР политическую
свободу прежде, чем совершился переход к рынку. Правда сказать, такой вывод в
устах человека, на протяжении десятилетий обвинявшего СССР именно в попрании
свободы, выглядит как издевательство. Однако главный изъян этого рассуждения
состоит в отвлечении от советских реалий 1980-х гг. — М. С. Горбачев ускорил
политические преобразования именно потому, что перестройка экономики буксовала,
и причину этого реформаторы видели в сопротивлении номенклатуры.
Был ли неизбежен крах СССР в условиях демократизации? Представители
демократического лагеря эпохи перестройки по сей день доказывают, что по самой
своей конструкции Советский Союз мог существовать только при авторитарном
режиме. СССР, по словам «яблочного» депутата Госдумы первых трех созывов С.
Митрохина, был ледяной избушкой из сказки — он мог стоять только на морозе и обречен был растаять при лучах весеннего солнышка.
Возражая столь категоричным умозаключениям, историк С. Коэн составил своего
рода каталог развилок, на каждой из которых история Советского Союза могла
пойти иным путем.
Он сформулировал его в виде ряда вопросов: «Но что, если Горбачеву удалось бы
провести рыночные реформы до или вообще без всякой демократизации — эдакая версия китайской модели,
которая, как до сих пор полагают многие российские реформаторы, была бы
наилучшим вариантом, — и если бы чернобыльская катастрофа 1986 г. и армянское
землетрясение 1988 г. не опустошили союзный бюджет? Что, если бы уже позже, как
союзный президент, неважно, избранный всенародно или нет, Горбачев применил
силу — а он легко мог это сделать, — чтобы пресечь национально-сепаратистскую
деятельность в одной-двух республиках? И что, если бы он после отставки Ельцина
в 1987 г. отправил его в ссылку послом в далекой африканской стране? Или в 1990—1991 гг. перекрыл ему доступ к государственному
телевидению, как в свое время поступил Ельцин по отношению к своему
коммунистическому оппоненту на выборах 1996 г.? С другой стороны, покусился бы
Ельцин на союзное правительство, если бы сам был избран Президентом СССР, а не
Российской республики, что было вполне реально в 1990 г. и на что он
рассчитывал после поражения августовского путча 1991 г.? А когда он
вместе с двумя другими советскими лидерами в декабре 1991 г. тайком отменил
Союз, что, если бы армия и другие советские силовые структуры, как и опасался
Ельцин, выступили против них? Что до обреченной попытки путча в августе 1991
г., случился бы он, если бы Горбачев сместил со своих постов тех
высокопоставленных партийных и государственных лидеров, которые уже отметились
в попытке заговора против него несколькими месяцами раньше? И если бы США и
страны «семерки» оказали существенную финансовую помощь реформам в СССР, как о
том просил Горбачев в середине 1991 г., осмелился бы кто-нибудь в Советском
Союзе выступить против него?»
Список таких вопросов может
быть продолжен. Фатальной неизбежности распада СССР не было. Однако трагическое
стечение обстоятельств (таких, как резкое падение нефтегазовых цен в момент
начала реформ), политика разбуженных перестройкой деятелей (прежде всего
российских) и собственные ошибки реформаторов привели к тому, что Советский
Союз прекратил существование, а М. С. Горбачев утратил власть.
Распад СССР в зарубежной историографии часто трактуется в духе известного
заявления Дж. Буша-старшего
как победа США в «холодной войне». Однако такая трактовка упускает из виду, что
вовсе не американцы начали перестройку. Выбор в пользу демократии и рыночной
экономики был сделан советскими людьми, и сделан самостоятельно. Мы не
проиграли «холодную войну».
Главным делом М. С. Горбачева была глубокая демократизация страны. Именно он
отменил цензуру, ввел конкурентные выборы, сделал реальными существовавшие
ранее лишь на бумаге права и свободы граждан. Не будет преувеличением сказать,
что М. С. Горбачев дал советскому народу свободу. Цена оказалась велика.
Общественное мнение современной России о М. С. Горбачеве. Приведем
данные опроса Фонда «Общественное мнение» (26 февраля 2004 г.; опрошено 1500
человек, статистическая погрешность не выше 3,6%):
На Западе многие считают М. С. Горбачева выдающимся политическим деятелем XX
в. А вы лично разделяете или не разделяете такое мнение о М. С. Горбачеве?
Как вы считаете, в целом М. С. Горбачев принес нашему народу больше пользы
или вреда?