Лекция 6.

ХХ Съезд КПСС и ПОЛИТИКА ОТТЕПЕЛИ

1. ХХ съезд КПСС.Политические реформы Н, Хрущева.

2. Либерализация политического режима и законодательства в годы «Хрущевскй оттепели».

Список основной литературы

1. Барсенков А.С., Вдовин А.И. История России. 1938-2002: Учебное пособие. М., 2003.

2. Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945-1964. М., 1993.

3. История России в новейшее время. 1945-2001 /Под ред. А.Б. Безбородова. М., 2001.

4. Кожинов В.В. Россия. Век XX (1939-1964). М., 2002.

5. Новейшая история Отечества. XX век: Учеб.для студ. высш. учеб. заведений. В 2-х т. /Под ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. 2-е изд; испр. и доп. Т.2. М., 2002.

6. Новейшая отечественная история. XX в. Учебник для студ. высш. учеб. заведений /Под ред. Э.М. Щагина, А.В. Лубкова: В 2-х кн. Кн. 2. М., 2004.

7. Пихоя Р.Г. Советский союз: История власти. 1945-1991. Новосибирск, 2000

8. Пыжиков А.В. Хрущевская «оттепель». – М.: ОЛМА-Пресс, 2002..

9. Медленно тающий лед (март 1953 – конец 1957 гг.) // Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. Изд. 2-е. – Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. – С.85-167.

10. Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945-1985): Новое прочтение. М., 1995.

11. Соколов А.К., Тяжельникова В.С. Курс советской истории. 1941-1991. М., 1999.

12. Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995) /Под ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. М., 1996.

13. Шульгин В.С., Кошман Л.В., Сысоева Е.К., Зезина М.Р. История русской культуры IX–XX вв. 3-е изд. М., 2002.

Список дополнительной литературы

1. Аксютин Ю.В. Новое о ХХ съезде КПСС.// Отечественная история. – 1998. - №2.

2. Аксютин Ю.В., Пыжиков А.В. О подготовке закрытого доклада Н.С.Хрущева ХХ съезду КПСС в свете новых документов.// Новая и новейшая история. – 2002. – №2. – С.107-117.

3. Аксютин Ю.В., Волобуев О.В. ХХ съезд КПСС: новации и догмы. – М., 1991.

4. Алексеева Л. История инакомыслия в СССР. – М., 1992.

5. Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.). Свидетельство современника. – М., 1991.

6. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Т.1.: От прошлого к будущему. – Новосибирск, 1997.

7. Барсуков Н.А. Оборотная сторона «оттепели»: историко-документальный очерк.// Кентавр. – 1993. - №4.

8. Барсуков Н.А. ХХ съезд в ретроспективе Хрущева.// Отечественная история. – 1996. - №6.

9. Белоцерковский В. Восстания, о которых не знала страна: [о волне рабочих выступлений 60-х гг.].// Новое время. – 1991. - №15.

10. Бурлацкий Ф. Вожди и советники. – М., 1990.

11. Вайль Б. Кушать ли нам ящериц?: [О борьбе подпольных групп за демократизацию советского общества в 1950-60-х гг.].// Искусство кино. – 1991. - №2.

12. Верт Н. История советского государства 1900-1991. – М., 1994.

13. 22. Верт Н. Хрущевские годы (1953-1964) // Верт Н. История советского государства. 1900-1991. Пер. с фр. Изд. 2-е. – М.: ИНФРА-М, Изд-во «Весь Мир», 1999. – С.377-431.

14. Восленский М. Феодальный социализм. Место номенклатуры в истории.// Новый мир. – 1991. - №9.

15. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. – М., 1991.

16. Геллер М., Некрич А. История России 1917-1995. Утопия у власти. В 4-х томах. Т.2. – М.: Изд-во «МИК», 1996.

17. Ефремов Л.Н. Как снимали Хрущева: беседа с участниками тех событий.// Диалог. – 1993. - №7.

18. Жутовский Б. Никита Хрущев: [Политический портрет.].// Новое время. – 1991. - №41.

19. Зезина М.Р. Шоковая терапия: от 1953 к 1956.// Отечественная история. – 1995. - №2.

20. Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945-1964. – М., 1993.

21. Ильин В.В и др. Реформы и контрреформы в России. – М., 1996.

22. История Отечества в документах 1917-1993 гг. Хрестоматия для учащихся старших классов средней школы в 4-х частях. Ч.4. – М., 1995.

23. Как снимали Хрущева. Материалы Пленума ЦК КПСС. Октябрь 1964 г.// Исторический архив. – 1993. - №1.

24. Козлов В.Л. Политические волнения в Грузии после ХХ съезда КПСС.//Отечественная история. – 1997. - №3.

25. Медведев Р. Н.С.Хрущев: Политическая биография.// Дружба народов. – 1989. - №7.

26. Медведев Р. Н.С.Хрущев: Политическая биография.// Дружба народов. – 1989. - №7.

27. Мельник С. Ломка эпохи позднегореабилитанса: [О подпольной организации «Группа революционных марксистов», 1956].// Столица. – 1992. - №9.

28. Мерль Ст. (Герм.). – Экономическая система и уровень жизни в дореволюционной России и Советском Союзе. Ожидания и реальность.// Отечественная история. – 1998. - №1.

29. Молотов, Маленков, Каганович. 1957. Россия ХХ в. Документы. – М., 1998.

30. Мусатов В.Л. Трагедия ИмреНада.// Новая и новейшая история. – 1996. - №2.

31. Наумов В.П. Борьба Н.С.Хрущева за единоличную власть.//Новая и новейшая история. – 1996. - №2.

32. Наумов В.П. Н.С.Хрущев и реабилитация жертв массовых политических репрессий.// Вопросы истории. – 1997. - №4.

33. Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945-1991. – М., 1998.

34. Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация. В 2-х томах. – Т.2. – М., 1996.

35. После пленума: Смещение Н.С.Хрущева: версия для партактива.// Коммунист. – 1991. - №4.

36. 44. Пыжиков А.В. Социально-психологические аспекты общественной жизни в годы «оттепели» // Свободная мысль. – 2003. – №6. – С.103-110.

37. Реабилитация: политические процессы 30-50-х гг. – М., 1991.

38. Соколов А.К., Тяжельникова В.С. Курс советской истории 1941-1991. – М., 1999.

39. Студенческое брожение в СССР (н.1956 г.). /Публикация документов.// Вопросы истории. – 1997. - №1.

40. Стыкалин А. 1956-й: ХХ съезд и «венгерские события».// Свободная мысль. – 1996. - №10.

41. Тенденции социокультурного развития России. 1960-1990 гг. (под ред. И.А.Бутенко, К.Э.Разлогова). – М., 1996.

42. ХХ съезд КПСС и его исторические реальности. – М., 1991.

43. Шейнис В.Л. Историческое место ХХ съезда КПСС и современность.// Политические исследования. –1996. - №3.

44. Хрестоматия по отечественной истории. В 2-х томах. Т.2 (1945-1995 гг.). – М., 1996.

45. Хрущевские времена…// Неизвестная Россия ХХ в. – М., 1992.

46. Ярринг Г. Никита Хрущев и его падение.// Международная жизнь. – 1991. - №2.

1. ХХ съезд КПСС. Политические реформы Н, Хрущева

В факте выдвижения на пост руководителя страны именно Хрущева в значительной мере отразилась закономерность, необходимость. Страна ждала перемен. Советскому Союзу был нужен реформатор. Гигантские расходы на армию разоряли экономику СССР и подрывали основы благосостояния народов.Хрущев был безгранично предан коммунистической системе. Вместе с тем он оказался способным остановить маховик массовых репрессий. Указ от 27 марта 1953 г. амнистировал осужденных за уголовные преступления. В апреле того же года последовал пересмотр «ленинградского дела» и реабилитация осужденных по нему партийных и хозяйственных руководителей. 31 декабря 1955 г. была создана специальная комиссия для изучения материалов о массовых репрессиях членов и кандидатов в члены ЦК ВКП (б) и других советских граждан в период 1935-1940 гг.

За непродолжительное время после смерти Сталина руководство партии подвергло критике, осудило и отвергло отдельные положения сталинской внутренней и внешней политики. Постепенно менялись некоторые приоритеты, бывшие до 1953 г. основополагающими.

Однако руководство президиума ЦК избегало открытых заявлений о коренном изменении курса партии. Впрочем, долго это не могло продолжаться. Правящая партия нуждалась в четких установках. Ее руководству надо было определяться. Половинчатая политика вызывала надежды на восстановление старых порядков у консерваторов, у непримиримых сталинистов, а у основной массы партийцев, готовых к четкому выполнению указаний свыше, — недоумение и растерянность. Наконец, у тех, кто ждал обновления, она рождала протест и желание действовать, добиваясь осуществления демократизации общественной жизни и десталинизации. По всем партийным канонам новые направления политики должен был дать съезд партии.

Президиум ЦК решил провести съезд в начале 1956 г. В ходе его подготовки развернулись острые дискуссии в президиуме ЦК. Резкие разногласия в конечном счете вызвали раскол среди его членов. Фактически сложились две группы. Одну из них возглавлял Хрущев, другую — Молотов; его наиболее активно поддерживали Ворошилов и Каганович.

Противостояние двух групп в президиуме началось с вопроса о Сталине, о культе личности. Острые дискуссии по этим вопросам состоялись в октябре 1955 г., когда Хрущев внес предложение информировать делегатов предстоящего съезда об имеющихся в распоряжении ЦК документах, свидетельствующих о преступлениях Сталина.

Историкам еще предстоит ответить на вопрос, почему именно с октября 1955 г. Хрущев стал столь резко выступать против преступлений Сталина.

Дело не в том, что в марте 1953 г. он - один из наиболее ревностных соратников Сталина — изощрялся в поисках мероприятий, государственных актов, долженствовавших увековечить память покойного "Великого вождя", выступил с предложением о создании Пантеона, ему принадлежала идея переименования городов. Обласканный вождем в последние годы его жизни, Хрущев хотел воздать должное благодетелю. Может быть, он и действительно верил в его величие. Трудно судить Хрущева за это. Многие заблуждались в то время, хотя он в отличие от многих обладал огромной информацией о деяниях Сталина, о его жестокости, о преступлениях, которые тот совершил. Но, видимо, тогда Хрущев не считал преступления Сталина преступлениями. Он и сам участвовал в них и видел в таких делах только высокое историческое предназначение.

Когда же произошел поворот в позиции Хрущева и чем он был вызван? Это очень важный вопрос, и он еще требует исследования. Однако ясно: к этому времени Хрущев был уверен, что о его причастности к преступлениям сталинской эпохи не будет сказано ни слова. Он смело обвиняет других. О нем молчат, как будто он жил в другую эпоху или он в эту эпоху был скромным чиновником.

Документы о нем, если они еще оставались в архивах, были надежно закрыты. Досье на всех членов президиума ЦК после смерти Сталина оказались у Берии. После его ареста документы из его сейфа изымались секретарем ЦК Н.Н. Шаталиным, помощником Маленкова

Д.Н. Сухановым и заведующим административным отделом ЦК КПСС А.К. Дедовым. Таким образом, вся эта группа состояла из приближенных Маленкова. Документы из сейфа Берии - полностью или с частичным изъятием - остались в ЦК.

В 1955 г. по распоряжению Хрущева были уничтожены бумаги Берии, документы о Сталине и о других руководителях партии. Всего было уничтожено 11 бумажных мешков1. Чем более надежно скрывались документы, тем более эмоционально осуждал Хрущев преступления, в которых и сам принимал активное участие.

Не настало ли время сказать об этом в полный голос во имя исторической правды, не умаляя ни на йоту того, что сделал Хрущев положительного?

Хрущев понял к 1955 г., что Сталина можно было или хвалить — относиться к нему как к великому вождю, восхищаться его мудростью (и таким образом оказаться в лучах его славы как человеку близкого окружения, соратнику), — или избрать позицию судьи и уничтожить Сталина, изобличая его преступления. Хрущев вначале избрал для себя первый вариант. Однако развитие событий, изменение общественного мнения к 1956 г. было таково, что от Сталина надо было отмежеваться и попытаться на этой новой волне приобрести себе авторитет.

В 1956 г. эволюционная «десталинизация» сменилась радикальным разрывом с прошлым: на закрытом заседании XX съезда КПСС Н.С.Хрущев сделал доклад с разоблачением культа личности Сталина. Так, как это было сделано, нанесло мощный удар по фундаменту советского государства. Это был первый принципиальный шаг к разрушению его легитимности. Был начат тот же процесс, что привел к краху Российской империи в феврале 1917 г. Тогда же возник кризис, а по сути ликвидация коммунистического движения в европейских странах Запада.

Есть разные версии объяснения причин, по которым верхушка партаппарата решила нанести такой удар по основам государственности. Это — предмет социального психоанализа. Важнее тот факт, что речь шла не об "исправлении ошибок и восстановлении истины", а о крупной акции политической борьбы. Так, Н.С.Хрущев заявил: "Когда Сталин умер, в лагерях находилось до 10 млн. человек". В действительности на 1 января 1953 г. в лагерях содержалось 1 727 970 заключенных, о чем Хрущеву было сообщено докладной запиской. В феврале 1954 г. ему была представлена справка, подписанная Генеральным прокурором СССР, министром внутренних дел СССР и министром юстиции СССР, содержащая точные данные о числе осужденных всеми видами судебных органов за период с 1921 г. по 1 февраля 1954 г. Таким образом, и в докладе ХХ съезду КПСС, и в множестве выступлений Н.С.Хрущев исказил истину сознательно.

С того времени тема репрессий стала главной в психологической войне (концепция которой была развита как часть холодной войны). СССР лишился важной поддержки либеральной и левой интеллигенции Запада — начался ее поворот к переходу на сторону противника СССР в холодной войне. Этот процесс «импортировался» в среду отечественной интеллигенции.

Но главное, что было достигнуто действиями Хрущева, — десакрализация советского государства, разрушение его духовной связи с народом, и одновременно создание комплекса вины в тех, кто это государство строил и защищал. Разрушение идеократической основы государства велось и через "приземление идеалов" — замену далекого образа справедливой и братской жизни в изобильной общине прагматическимикритерями потребления, к тому же необоснованными ("Догнать Америку по мясу и молоку").

В области государственного устройства попытка радикальной «десталинизации» свелась к резкой децентрализации и разделения всей системы управления. Из союзного в республиканское ведение в 1954-55 гг. было передано более 11 тыс. предприятий, затем был совершен радикальный шаг: Законом от 10 мая 1957 г. отраслевая система управления была заменена на территориальную. ВС республик создали 107 экономических районов (70 в РСФСР), в которых были учреждены коллегиальные органы управления — Совнархозы. Было ликвидировано 141 союзное и республиканское министерство. Возникло 107 маленьких правительств с отраслевыми и функциональными отделами. Над ними пришлось надстроить республиканские Совнархозы — параллельно сохранившимся Совминам.

Разделение управления хозяйством влекло и разделение органов власти. В 1962 г. в большинстве краев и областей было создано по два Совета депутатов трудящихся — промышленный и сельский, что нарушало один из основных принципов Советов, единство их системы. Одновременно была разделена и «тень» Советов — партия (созданы «городские» и «сельские» обкомы). Это было, видимо, не столько отрицанием самого типа партии и власти, сколько непониманием, представлением о государстве как «машине», которую можно произвольно перестраивать.

В 1962 г. совнархозы были укрупнены (вместо 105 осталось 43) и был учрежден общесоюзный Совнархоз СССР, а в 1963 — Высший совет народного хозяйства СССР, которому был подчинен Госплан, Госстрой, другие хозяйственные госкомитеты. Некоторое оживление производства, вызванное децентрализацией и всплеском местной инициативы, имело оборотную сторону — снижение технического уровня производства. Ликвидация министерств лишила советскую систему важнейшего преимущества: способности государства концентрировать средства для развития науки и техники, проводить единую по всей стране технологическую политику и распространять по каналам министерства лучшие достижения на все производства.

В октябре 1964 г. Н.С.Хрущев был освобожден от должности первого секретаря ЦК КПСС, и было проведено объединение промышленных и сельскохозяйственных областных парторганизаций, восстановление единства Советов и отраслевого принципа управления промышленностью. Республиканские совнархозы и совнархозы экономических районов были упразднены.

Надо, однако, отметить, что советское хозяйство и социальная система стали уже обладать такой устойчивостью, что необоснованные или странные решения верховной власти уже не приводили к катастрофам, их воздействия «гасились» внутри системы. Быстро развивались наука и образование, началось широкое жилищное строительство модернизировалась армия. Начали давать свои плоды крупные программы, наглядным примером которых стал запуск в 1957 г. первого искусственного спутника Земли, а в 1961 г. — полет первого космонавта. СССР стал супер-державой, позиция которой определяла равновесие сил в мире. Невозможность для США ликвидировать революционный режим на Кубе оказала на весь мир большое впечатление и повлияла на многие мировые процессы.

Важное значение в начавшейся либерализации общественно-политической жизни имел XX съезд КПСС (февраль 1956 г.), на закрытом заседании которого перед делегатами выступил Н.С. Хрущев с докладом «О культе личности и его последствиях». Он стал настоящим шоком для большинства делегатов. Во время доклада в зале стояла мертвая тишина, несколько делегатов упали в обморок. Каковы же основные положения выступления Хрущева?

В докладе была нарисована страшная картина массовых репрессий против партийных, советских, хозяйственных работников, военных, против целых наций.

· Сталин сосредоточил неограниченную власть.

· Сталин был творцом культа собственной личности, он собственной рукой вписывал в свою биографию обширные строки, прославляющие его.

· Хрущев объявил ошибочным физическое уничтожение участников партийных оппозиций.

· Хрущев убедительно раскрыл вину Сталина в тяжелых поражениях советских войск 1941-1942 гг., в разрыве отношений с Югославией и с другими странами, в тяжелом положении сельского хозяйства, бюрократизации аппарата.

· Хрущев похоронил миф о «великой дружбе» Ленина и Сталина. Делегаты узнали о завещании Ленина.

Этот вызвавший подлинное потрясение доклад открыл дорогу управляемойдесталинизации. Однако весьма неглубоким, поверхностным было объяснение причин появления культа личности. Они сводились лишь к сложной внутренней и международной обстановке, некоторым личным качествам Сталина. Не был поставлен под вопрос ни один из совершенных партией с 1917 г. поворотов. И все таки система тотального страха была во многом разрушена. 30 июня 1956 г. ЦК КПСС принял постановление «О преодолении культа личности и его последствий». Следует отметить, что критика в адрес Сталина в данном постановлении стала намного умеренней. Констатировалась правильность линии коммунистической партии, ее право на безраздельное руководство страной.

ДОКЛАД ХРУЩЕВА НА XX СЪЕЗДЕ КПСС

Первоначально на заседаниях XX съезда не предполагалось специально обсуждать вопрос о культе личности Сталина, о сталинских преступлениях. В отчетном докладе ЦК КПСС обо всех этих проблемах было сказано осторожно и обтекаемо. В выступлениях делегатов съезда и особенно членов президиума ЦК вопрос ставился значительно острее. В ходе работы съезда было решено познакомить делегатов с теми фактами, которые уже были известны членам президиума ЦК, сделать обобщение и определить выводы для деятельности партии в дальнейшем.

Большую часть работы съезда, предназначенную для "партии и советского народа", предполагалось обнародовать. Но была другая часть съезда, которую президиум ЦК решил провести в условиях чрезвычайной секретности. Делегаты готовились услышать "нечто" особо важное, секретное, касающееся Сталина. Накануне съезда делегатам были разосланы ленинские работы, никогда ранее не публиковавшиеся: обращение к XIII съезду партии, письма по национальному вопросу и другие документы. Делегаты были поставлены в известность о том, что в конце съезда с докладом о культе личности выступит Хрущев. Эта вторая часть съезда готовилась давно и очень тщательно, ее подготовка сопровождалась острыми дискуссиями в президиуме ЦК.

Осенью органы госбезопасности резко активизировали работу по пересмотру дел партийно-советских работников, осужденных в 1937-1939 гг. При этом, естественно, вскрывались и грубые фальсификации дел, и методы, которыми добывались "признательные показания". Волна разоблачительных материалов нарастала, она все более захлестывала деятельность президиума ЦК, который вынужден был заниматься рассмотрением фальсифицированных дел, реабилитируя невинно пострадавших лиц.

К концу 1955 г. фактов незаконных репрессий накопилось так много, что встал вопрос о том, как об этом информировать делегатов предстоящего съезда. 31 декабря 1955 г. президиум ЦК образовал комиссию "для изучения материалов массовых репрессий членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б), избранного XVII съездом партии, и других советских граждан в период 1935-1940 гг." во главе с П.Н. Поспеловым. В конце января 1956 г. эта комиссия представила в президиум ЦК обширный доклад - около 70 страниц текста, в котором не только излагались отдельные факты, но и делались важные обобщения. В частности, в нем говорилось: "Самые позорные нарушения социалистической законности, самые зверские пытки, приводившие к массовым оговорам невинных людей, дважды были санкционированы И.В Сталиным от имени ЦК ВКП(б)"2. Вместе с тем в докладе отмечалось, что о фактах применения пыток в НКВД к арестованным систематически направлялись материалы не только к Сталину, но и к некоторым членам политбюро ЦК.

9 февраля президиум ЦК, рассмотрев сообщение комиссии Поспелова, принял после длительного обсуждения, несмотря на резкие возражения Молотова, Ворошилова и поддержавшего их Кагановича, решение заслушать доклад комиссии на закрытом заседании съезда.

13 февраля 1956 г. президиум ЦК вновь обратился к этому вопросу и единогласно решил, что с докладом о культе личности на съезде должен выступить Хрущев1. Поспелову было поручено подготовить первоначальный текст доклада на заседании съезда. К подготовке окончательного текста доклада были подключены секретари ЦК. На завершающем этапе над текстом доклада работал Д.Т. Шепилов.

19 февраля Хрущев продиктовал свои соображения по докладу.

23 февраля текст доклада Хрущева был разослан членам и кандидатам в члены президиума ЦК. Они одобрили доклад, с их замечаниями текст был окончательно отредактирован к 25 февраля.

Нужно отметить личный вклад Хрущева в выдвижение вопроса о культе личности Сталина на XX съезде и сказать не только о его настойчивости и упорстве в постановке этого доклада, но также подчеркнуть, что в подготовленный текст им были внесены такие факты, о которых не собирались сообщать члены президиума ЦК КПСС. Им были даны такие формулировки, которые не только обострили постановку вопроса, но и придали иной характер всему документу. По силе эмоционального воздействия доклад не оставляет равнодушным даже сейчас, когда мы вновь обращаемся к нему спустя десятилетия. В докладе Хрущева "О культе личности и его последствиях" прозвучали слова правды о злодеяниях и преступлениях против народа, совершенных Сталиным и карательными органами, которые находились под его контролем.

Энергия и настойчивость Хрущева способствовали преодолению колебаний президиума ЦК, и проблемы культа личности Сталина были даны на съезде в самой острой постановке. Это в значительной степени определило позицию Хрущева в последующее после XX съезда партии время.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕШЕНИЙ XX СЪЕЗДА

Спустя несколько дней после съезда доклад Хрущева "О культе личности и его последствиях" как сверхсекретный документ прочитали партийному активу. Затем с ним познакомили всю партию, комсомол, а вскоре он был зачитан на всех предприятиях и в учреждениях.

В ходе обсуждений итогов съезда категорически запрещалась любая критика существовавшего в стране режима, советской социально-экономической системы. Высказывания о репрессиях строго ограничивались временем конца 30-х - начала 50-х годов. Лица из высшего руководства, повинные в организации массовых политических репрессий, назывались выборочно, исходя из политической конъюнктуры.

Но ситуация выходила из-под контроля, и ЦК пошел на жесткие меры. 5 апреля 1956 г. президиум принял постановление "О враждебных вылазках на собрании партийной организации теплотехнической лаборатории Академии наук СССР по итогам XX съезда КПСС"1. На этом собрании молодой ученый Ю.Ф. Орлов говорил о необходимости демократических преобразований в стране. Его поддержали еще три человека. Их выступления были встречены аплодисментами. Когда президиум собрания потребовал осудить эти выступления, то более одной трети собравшихся проголосовало против этого предложения. ЦК КПСС исключил из партии всех выступавших, распустил партийную организацию, поручив райкому партии провести перерегистрацию членов партии, оставив "в рядах партии только тех, кто на деле способен проводить генеральную линию партии и бороться за выполнение решений XXсъезда".

Это постановление ЦК было разослано всем ЦК компартий союзных республик, крайкомам, обкомам, горкомам и райкомам партии, с ним познакомили всех членов партии.

В июне 1956 г. ЦК КПСС принял специальное постановление "О культе личности и его последствиях", опубликованное в центральной печати, в котором определил направление обсуждения вопросов XX съезда в партийных организациях, вновь, в еще более жестких формулировках, устанавливая рамки критики деятельности Сталина, сталинщины. В июле этого же года ЦК КПСС направил закрытое письмо всем партийным органам, всем первичным организациям КПСС, где сообщалось уже о репрессивных мерах, о привлечении к ответственности отдельных коммунистов и партийных организаций за "неправильное" обсуждение решений XX съезда2.

В письме предупреждалось, что "часть коммунистов неправильно понимает свободу обсуждения и критики в партии, в силу чего оказывается не в состоянии разобраться, когда свобода обсуждения переходит грань партийности, а критика превращается в клевету". В отношении таких членов партии не может быть двух мнений: партии не нужны такие "коммунисты".

Приоткрывая завесу над недавним историческим прошлым, руководство партии не предвидело масштабов и характера тех последствий, к которым привели признания, сделанные на съезде Хрущевым. Неожиданность первых шагов по реализации курса XX съезда вызвала крайнюю обеспокоенность у всей партийной бюрократии. Руководство КПСС увидело, что система власти, существовавшая в стране, зашаталась, как только в самых незначительных дозах была допущена свобода слова, как только общество попыталось реализовать свои демократические права, формально провозглашенные в конституции.

19 декабря 1956 г. президиум ЦК КПСС утвердил текст письма к партийным организациям "Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских враждебных элементов"1. Первоначально формулировка была более жесткой (что и соответствовало содержанию письма): "Об усилении работы партийных организаций по пресечению вылазок антисоветских враждебных элементов".

Письмо президиуму ЦК КПСС представляла комиссия, которую возглавлял Л.И. Брежнев. В нее входили Г.М. Маленков, А.Б. Аристов, Н.И. Беляев, И.А Серов и Р.А. Руденко. Таким образом, кроме секретарей ЦК, членов президиума ЦК этот документ представляли председатель КГБ и Генеральный прокурор СССР.

О позиции президиума ЦК, о настроениях его членов может свидетельствовать аргументация, использованная в письме, взятая из сталинского арсенала.

ЦК объяснял активизацию деятельности антисоветских и враждебных элементов происками международного империализма: "Под воздействием международной реакции жалкие остатки антисоветских элементов в нашей стране, будучи враждебно настроены против социалистического строя, пытаются использовать в своих гнусных целях все еще имеющиеся у нас трудности и недостатки, возводят злобную клевету на политику Коммунистической партии и Советского государства, распространяют всякого рода провокационные слухи, пытаются подорвать доверие народа к партии и веру в могущество социалистических государств, нерушимость их братской дружбы. При этом они умело используют политическую беспечность и обывательское благодушие некоторых коммунистов и руководителей партийных организаций, а свои вражеские действия прикрывают фальшивыми словами о критике и самокритике, лозунгами борьбы "за демократию".

В письме приводились примеры вражеской деятельности и антисоветских выступлений. Среди них — выступления писателей

К. Паустовского, О. Берггольц, К. Симонова. Вражеский выпад в выступлениях двух последних увидели в том, что они подвергли критике основные положения постановлений ЦК 1946-1950 гг. по идеологическим вопросам. Резкие оценки были даны журналам "Вопросы философии" и "Вопросы истории". Деятельности последнего журнала было посвящено специальное решение ЦК КПСС. Главный редактор журнала академик A.M. Панкратова и ее заместитель, профессор Э.Н. Бурджалов, были сняты с занимаемых постов. Коренным образом обновлен состав редколлегии журнала.

Письмо заканчивалось вполне определенными установками: "ЦК КПСС с особой силой подчеркивает, что в отношении вражеского охвостья у нас не может быть двух мнений по поводу того, как с ним бороться. Диктатура пролетариата по отношению к антисоветским элементам должна быть беспощадной. Коммунисты, работающие в органах прокуратуры, суда и государственной безопасности, должны зорко стоять на страже интересов нашего социалистического государства, быть бдительными к проискам враждебных элементов и в соответствии с законами Советской власти своевременно пресекать преступные действия".

Эти указания без промедления были реализованы карательными органами, судами, прокуратурой. В 1956 г. была арестована и осуждена группа молодых ленинградцев во главе с Револьтом Пименовым, год спустя - группа молодых преподавателей и аспирантов МГУ во главе с Львом Краснопевцевым, в 1958 г. — московская группа С. Пирогова, в 1960 г. был арестован составитель журнала "Синтаксис" Александр Гинзбург. Список этот можно продолжить.

После письма ЦК по стране прокатилась волна арестов и весьма суровых приговоров судов, по которым коммунисты и беспартийные лишались свободы за клевету на советскую действительность" и "ревизионизм". Только в первые месяцы 1957 г. к уголовной ответственности были привлечены несколько сот человек.

Письмо ЦК КПСС от 19 декабря 1956 г. было воспринято обществом как формальный отказ руководства КПСС от курса на обновление, а вмешательство в венгерские и польские события 1956 г. — как продолжение сталинских методов во внешней политике.

Было ли едино руководство партии, проявляя непоследовательность, а то и прямое отступление от провозглашенного XX съездом курса? Да, при всех противоречиях, сложившихся в президиуме ЦК, основные решения такого рода были плодом коллективного обсуждения и утверждались единогласно.

В воспоминаниях Хрущева есть признание, раскрывающее позицию руководства партии по отношению к событиям после XX съезда. Он откровенно говорил, что за три года после смерти Сталина "мы не смогли разорвать с прошлым, мы не могли набраться мужества, внутренней потребности приоткрыть полог и заглянуть, что же там, за этой ширмой. Что кроется за тем, что было при Сталине...

Мы сами, видимо, были скованы своей деятельностью под руководством Сталина, еще не освободившись от его давления"1

Широкое понятие "курс XX съезда" воспринималось в обществе как синоним процесса десталинизации, разоблачение и осуждение культа личности Сталина. Половинчатость мер в этой области, зигзаги и даже отступления в борьбе со сталинизмом вполне обоснованно трактовались как отход от "курса XX съезда". Большинство членов президиума ЦК было убеждено, что ослабление существовавшего режима власти, угроза монопольной власти коммунистической партии, ее ограничение были прямым и непосредственным следствием раскрытия преступлений Сталина, признания массовых репрессий 30-х годов, сделанных на XX съезде. Поэтому они видели путь к стабилизации положения в стране в отказе от критики Сталина, сталинщины. Формально члены президиума выступали с защитой Сталина якобы потому, что дальнейшие разоблачения подорвут авторитет партии и советского государства, дискредитируют советский опыт строительства социализма. Несомненно то, что при этом они не меньше заботились и о своей собственной судьбе.

Что же касается отношения Хрущева к курсу XX съезда, то он отстаивал линию съезда не только потому, что был убежден: это единственная возможность вывести страну из кризиса. Хрущев понимал, что его судьба как политического деятеля неразрывно связана с судьбой той политики, которая определена XX съездом. Он был связан с новым курсом лично, став одним из инициаторов постановки на съезде вопроса о Сталине, о культе личности, о беззакониях сталинского периода. Осуждение съездовского курса и даже молчаливый негласный отказ от него были бы концом политической карьеры Хрущева, его политической смертью. Инициатива первого секретаря и его доклад в таком случае рассматривались бы как свидетельство его политической недальновидности, как отступничество от социалистического идеала, как путь, который вел к полному обвалу власти.

В оценке исторических заслуг Хрущева речь может идти не столько об осуществлении, претворении в жизнь курса XX съезда, сколько о его приверженности этому курсу. Дело не меняют ни мотивы, которыми руководствовался Хрущев, ни колебания и отступления, допущенные им в ходе реализации решений съезда.

Вопрос стоял так: либо сделать попытку изменить порядки, существовавшие при Сталине, либо оставить все, как было. Историческая заслуга Хрущева и состоит в том, что он увидел путь к изменениям и, как ему казалось, возможность их осуществления в той исторической ситуации, которая сложилась после смерти Сталина, т.е. в условиях монопольной политической власти КПСС.

Было бы глубоко ошибочным сводить все дело к личности Хрущева. Нельзя не учитывать того глубокого переворота в сознании рядовых членов партии и партийной бюрократии, который произвел XX съезд партии. Хрущев выражал интересы большей части партийной элиты, руководящего состава партии, решительно высказываясь за невозможность полного возврата к старому, против прекращения процесса десталинизации страны.

ОБОСТРЕНИЕ РАЗНОГЛАСИЙ В ПРЕЗИДИУМЕ ЦК

Среди партийной бюрократии были разные группы и у них было разное понимание курса XX съезда. Тем не менее большая часть членов ЦК, не желавшая возвращения к прежним порядкам в их старом виде, видела в Хрущеве главную силу, способную сломить упорство и консерватизм "старой гвардии".

После XX съезда в президиуме ЦК все более четко оформлялась оппозиция Хрущеву. Большинство членов президиума не признавало безоговорочно авторитет Хрущева как единовластного руководителя партии. Многие неудачи, просчеты, тяжелые ситуации, в которые попадала власть, ими оценивались как следствие непредсказуемых действий Хрущева, необдуманности предпринимавшихся им лично шагов - и внутри страны, и на международной арене.

Большое значение в определении позиций членов президиума ЦК имели опасения разоблачения их участия в массовых репрессиях 30-40-х годов. Тем более что досье на них, которые ранее были у Берии, теперь оказались в руках министра госбезопасности (с 1954 г.) И.А. Серова - ставленника Хрущева.

На Хрущева сделала ставку группа молодых кандидатов в члены президиума и секретарей ЦК. Та легкость, с которой удалось одолеть Берию и Маленкова, внушала уверенность, что час "стариков" пробил. Хрущев подогревал эти настроения. Он умело использовал свое положение первого секретаря ЦК КПСС, много разъезжал по стране, лично встречаясь и устанавливая дружеские отношения с руководителями областных и республиканских организаций, которые и составляли большинство в составе Центрального Комитета.

Молотов, Каганович, Ворошилов, Маленков, по всей вероятности, понимали значение и возможные последствия того заигрывания с членами ЦК, которое проводили Хрущев и его окружение, но они, как было заведено при Сталине, редко выезжали из Москвы. Понимая складывающуюся обстановку, они не могли преодолеть себя, может быть, чрезмерно полагаясь на свой авторитет, на официальное положение в партии, которое они занимали при Сталине.

Споры, и часто острые, шли не только по вопросам десталинизации общества. Иногда жаркие дискуссии вызывали конкретные крупные акты социального, экономического неполитического характера. И историческая истина заключается в том, что не всегда и не во всем оппоненты Хрущева были неправы. Не всегда предложения, которые вносил Хрущев, до конца просчитывались. Поспешность и внешняя их эффективность заслоняли государственную целесообразность. Так, Каганович — об этом сам Хрущев неоднократно говорил в публичных выступлениях, — резко возражал против крупных вложений государственных средств в освоение целинных и залежных земель на востоке страны, в северных районах Казахстана. Он предлагал обратить эти средства на подъем сельского хозяйства российского Нечерноземья, мотивируя это возможностью более полной отдачи вложенных средств и необходимостью учета положения этих районов, разоренных войной, трудностями послевоенного восстановления. Каганович указывал на историческую справедливость такого решения.

Молотов и ряд других членов президиума ЦК резко критиковали не согласованный с ними, выдвинутый лично Хрущевым лозунг о возможности в короткий срок догнать и перегнать Америку по производству продуктов животноводства. Они указывали на авантюрность подобных заявлений, которые могут привести к дискредитации планов подъема сельского хозяйства.

Все деловые обсуждения получали несвойственную им остроту и фракционную направленность обеих противостоящих групп в партийном руководстве, поскольку в основе их лежал главный вопрос: либо отказ от курса XXсъезда, либо продолжение его.

К лету 1957 г. противоречия достигли такой высокой степени накала, что в конечном счете их разрешение перешло в ту единственную плоскость, когда вопрос решался однозначно: или полный отказ от идей XX съезда, или выражение приверженности этому курсу, даже при наличии колебаний и противоречий в его осуществлении. С настроениями, нарастающими в партии и обществе, нельзя было не считаться. Узколобая консервативная политика могла вызвать социальный взрыв необычной силы. Необходимость десталинизации и определенных шагов демократизации общества, осуждение сталинских репрессий и беспредела карательных органов были настоятельной потребностью, проявлением объективного процесса общественного развития страны в 50-е годы.

Позиция Хрущева и его сторонников отражала эти объективные потребности. На его стороне было и общественное мнение, и позиция большинства членов партии, недвусмысленно высказывавшихся в поддержку курса XXсъезда, необратимости процессов десталинизации страны, невозможности возврата к старому.

18 июня на очередном заседании президиума Совета Министров СССР встал вопрос о поездке членов президиума ЦК КПСС на празднование 250-летия Ленинграда. На этой поездке настаивал Хрущев. Обсуждение приняло очень острый характер, вышло за рамки этого конкретного и узкого вопроса и охватило широкий круг проблем деятельности президиума ЦК КПСС. Надо иметь в виду, что в значительной части президиум Совета Министров СССР составляли члены президиума ЦК КПСС. Те из них, которые присутствовали на заседании, потребовали немедленного созыва президиума ЦК КПСС. Несмотря на сопротивление и возражения Хрущева, такое решение было принято. На заседании же президиума ЦК КПСС большинство его членов настояли, чтобы его заседания проходили под председательством не первого секретаря Н.С. Хрущева, а председателя Совета Министров Н А. Булганина.

Участники заседания — Молотов, Маленков, Каганович, Булганин, Ворошилов, Первухин, Сабуров, Шепилов — высказали многочисленные претензии к Хрущеву. Его обвиняли в нарушении принципа коллективности руководства, грубости и нетерпимости по отношению к отдельным членам президиума ЦК. Многие говорили, что в партии и стране растет культ личности Хрущева, его обвиняли в том, что он насаждает практику подавления инициативы и самодеятельности советских органов снизу и доверху. При этом партийные организации берут на себя не свойственные им функции советов.

На заседании указывалось на крупные просчеты в руководстве сельским хозяйством, на имевшие место опасные зигзаги во внешней политике.

Члены президиума ЦК обвиняли секретариат ЦК, лично Хрущева, секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик в том, что они ведут работу по дискредитации отдельных членов президиума ЦК.

В ходе заседания высказывалось сомнение в необходимости иметь пост первого секретаря ЦК КПСС. Семь членов президиума ЦК против четырех приняли решение о смещении с занимаемого поста Хрущева с тем, чтобы выйти на пленум ЦК с готовым предложением от имени президиума.

Вечером, в день заседания президиума ЦК, предполагался прием в болгарском посольстве по случаю 75-летия со дня рождения

Г. Димитрова. Хрущев должен был в 18 часов прибыть в посольство. Однако в назначенное время его на приеме еще не было. В половине восьмого озабоченный посол позвонил в ЦК. Его заверили, что Хрущев будет. Он приехал в начале девятого. Немногочисленные участники ужина заметили, что Хрущев чем-то сильно озабочен, даже подавлен. Обычно в таком застолье Хрущев был оживлен, весел, много шутил, вел шумные беседы с присутствующими. Но в этот вечер он был мрачен, молчалив. От гостей, приехавших вместе с Хрущевым, стало известно: что-то произошло на заседании президиума ЦК, которое шло весь день и закончилось только к 8 часам вечера.

Судя по воспоминаниям очевидцев, Хрущев не мог скрыть своей растерянности и подавленности. Конечно, решение президиума ЦК не было спонтанным. Его тщательно готовили. Оно было неожиданным лишь для Хрущева. Он не имел информации от соответствующих органов, не поступило сигнала от "преданного осведомителя", сам же первый секретарь не предвидел такого оборота. Это, конечно, не делает ему чести как руководителю высокого партийного органа, как опытному аппаратчику, изощренному в интригах.

Однако и его противники допустили немало промахов в решении такой задачи, как снятие Хрущева с поста первого секретаря ЦК.

Большинство членов президиума ЦК полагало возможным осуществить замену первого секретаря лишь силами членов президиума, не включая в этот процесс весь механизм власти, т.е. партийный аппарат, армию и органы безопасности. Группа членов ЦК, а затем и пленум ЦК оценили это как нарушение Устава партии, как проявление фракционности, как антипартийную акцию1.

Положение для Хрущева сложилось угрожающее. Суслов, Микоян и поддерживавшие Хрущева кандидаты в члены президиума ЦК, секретари ЦК настояли на продолжении заседаний президиума. И оно возобновилось на следующий день.

Хрущев и его сторонники избрали тактику затягивания заседаний президиума, чтобы в ходе выступлений, как и в частных беседах, добиться откола от основной группы тех, кто временно примкнул к ним. Хрущев пошел на частичное признание своих недостатков, прежде всего резкости, горячности.

Чтобы переломить неблагоприятную ситуацию, министр обороны Г.К. Жуков и председатель КГБ И.А. Серов по согласованию с Хрущевым в срочном порядке самолетами военно-транспортной авиации доставили в Москву группу членов ЦК — сторонников Хрущева. В ходе заседания президиума эта специально подобранная группа потребовала встречи с членами президиума, а затем и участия в заседаниях.

Тактика, избранная Хрущевым и его сторонниками, полностью себя оправдала. Четыре дня шло заседание президиума. К этому времени в Москву доставили тех членов ЦК, которые поддерживали Хрущева. Эта группа сумела обработать большинство членов ЦК, которые выразили готовность выступить на пленуме ЦК против Молотова, Маленкова, Кагановича и других. Маршал Жуков заявил о возможности применить военную силу против большинства членов президиума ЦК, если они не примут требование группы членов ЦК. Открытое, беспримерное давление имело успех. Вопрос о первом секретаре и внесении изменений в состав секретариата ЦК был перенесен на заседание предстоящего пленума ЦК, члены которого "по своей инициативе" уже собрались в Москве, требуя открытия внеочередного пленума. Результат этой обработки был налицо. Около 200 членов ЦК, не выслушав официальной информации, объяснений членов президиума ЦК, выразили желание выступить в прениях на пленуме ЦК и, как показали последующие события, выступить с обличением и осуждением группы членов президиума ЦК.

Большинство президиума ЦК было сломлено группой Хрущева, в которую входили, кроме меньшинства членов президиума ЦК, кандидаты в члены президиума ЦК, секретари и группа членов ЦК, вызванные Хрущевым с мест. Среди них были очень энергичные, честолюбивые люди с авантюристическими наклонностями, имевшие большой опыт аппаратных интриг. "За заслуги" некоторые из них на июньском пленуме были введены в состав президиума ЦК, избраны секретарями ЦК. Не случайно Хрущев поспешил вскоре после пленума ЦК освободиться от многих из них.

ИЮНЬСКИЙ (1957г.) ПЛЕНУМ ЦК КПСС

Внеочередной пленум ЦК открылся 22 июня, в субботу, в 14 часов. Он продолжался семь дней и закончился в следующую субботу, 29 июня. На первом заседании председательствовал Хрущев, на

остальных - Суслов. Уже с первых минут начала работы пленума Хрущев показал, что с той частью членов президиума ЦК, которая ставила вопрос о снятии его с поста первого секретаря, теперь уже не считаются. Меньшая часть членов президиума ЦК сепаратно готовила пленум, выработала регламент его работы, с ним и вышла на заседание пленума, даже не известив большую часть членов президиума о принятом решении.

Когда Хрущев доложил о порядке работы пленума, Молотов задал вопрос по регламенту; на это ему Хрущев ответил, что "регламент принят президиумом ЦК, а вы можете внести другое предложение". Т.е. Хрущев перед всем пленумом уже 22 июня показал, что Молотов не является членом президиума ЦК1.

Весьма характерно, что на второй день работы пленума в выступлении заведующего Общим отделом ЦК КПСС В.Н. Малина был поднят вопрос о том, что Каганович не сдает ключи от служебных сейфов. Отсюда можно было сделать вывод, что остальные члены группы уже сдали ключи. Объяснение Кагановича, что там находятся и его личные документы, вызвало возмущение Хрущева.

Информационное сообщение от имени президиума ЦК пленуму сделал Суслов, занимавший позицию активнейшей поддержки Хрущева, далекий от беспристрастного подхода к своим оппонентам. Этим было сказано все. Доклад на пленуме от имени большинства членов президиума ЦК с обоснованием их точки зрения не предполагался. По всей вероятности, большинство и не настаивало на этом, боясь обвинений в существовании "группы".

Противники Хрущева должны были объяснять свою позицию каждый в отдельности. Для пленума ЦК это не меняло дела. Он уже составил мнение. Но все же Суслов счел необходимым подчеркнуть, что его доклад не рассматривался ни на президиуме, ни в группе сторонников Хрущева, что он выражает только свою точку зрения. При этом Суслов не упомянул, кто его уполномочил сделать доклад, почему именно он, представитель меньшинства президиума ЦК, выступает на пленуме с докладом.

Суслов коснулся выдвигавшихся группой членов президиума ЦК обвинений в отходе от принципов коллективного руководства, которые столь громогласно декларировались в ряде важнейших документов Центрального Комитета после смерти Сталина, в решениях XX съезда КПСС. "Конечно, у тов. Хрущева, — говорил Суслов, — имеются недостатки, например, известная резкость и горячность. Отдельные выступления его были без должной согласованности с президиумом, и некоторые другие недостатки, вполне исправимые, на которые указывалось тов. Хрущеву на заседании президиума. Правильно отмечалось на заседании, что наша печать в последнее время излишне много публикует выступлений и приветствий тов. Хрущева. Но при всем этом на заседании президиума выражалась полная уверенность в том, что тов. Хрущев вполне способен эти недостатки устранить"

В информационном сообщении Суслова противостояние в президиуме ЦК КПСС было объяснено борьбой диаметрально противоположных позиций по отношению к провозглашенному XX съездом курсу. Кратко обрисовав ситуацию, назвав вопросы, вызвавшие разногласия, и отметив конкретные претензии, которые выдвигали члены президиума ЦК лично к Хрущеву, Суслов в самой общей форме, в обтекаемых и осторожных формулировках выдвинул положения, из которых можно было понять, что большинство членов президиума ЦК ставило под сомнение политический курс партии — курс XX съезда, утверждая, что он не соответствовал ленинским идеям, ленинизму. Выступление группы единомышленников - оппонентов Хрущева Суслов оценил как серьезную угрозу единству партии. Одним из основных обвинений, выдвинутых против Молотова, Кагановича, Маленкова, было их личное участие в массовых репрессиях во второй половине 30-х и в конце 40-х годов.

Если Суслов больше говорил о фракционности группы, антипартийном характере ее действий, сопротивлении проводившемуся Центральным Комитетом курсу XX съезда, то Жуков центр тяжести в своем выступлении, которым открылись прения на пленуме, сделал на участии членов группы в репрессиях 30-х годов.

Фактически Жуков выступил как содокладчик Суслова. Аппарат подготовил для маршала архивные материалы, которые указывали на совершение преступлений Молотовым, Кагановичем, Маленковым. Жуков огласил эти документы. Организаторы пленума полагали, что материал будет использован только для обличения этих членов президиума. На пленуме они были названы "главными виновниками арестов и расстрелов партийных и советских кадров". Однако Каганович обратил внимание на выборочность в упоминании лиц, причастных к массовым арестам. И оценил это как проявление фракционности, как желание "добить тех, кого выгодно, и замалчивать других. Говорить надо о всех членах Политбюро". Каганович обратился с прямым вопросом к Хрущеву: "А Вы разве не подписывали бумаги о расстреле по Украине?" Тот ушел от ответа, не посмел признать или отрицать факты своего непосредственного участия в злодеяниях.

Совесть и честь Жукова не позволили ему ограничиться только обличением участников так называемой "антипартийной группы". Потрясенный фактами, раскрывающими подлинное лицо руководителей партии - соратников Сталина, Жуков сказал, завершая выступление: «Мы, товарищи, и наш народ носим их в своем сердце, как знамя, верили им, в их чистоту, объективность, а на самом деле вы видите, насколько это "чистые" люди. Если бы только народ знал, что у них с пальцев капает невинная кровь, то он встречал бы их не аплодисментами, а камнями». Жуков принципиально поставил вопрос о необходимости тщательного выявления и наказания всех виновных в массовых репрессиях. "Нужно сказать, — заключил он, — что виновны и другие товарищи, бывшие члены Политбюро. Я полагаю, товарищи, что вы знаете, о ком идет речь, но вы знаете, что эти товарищи своей честной работой, прямотой заслужили, чтобы им доверял Центральный Комитет партии, вся наша партия, и я уверен, что мы их будем впредь за их прямоту, чистосердечные признания признавать руководителями"1.

По мнению Жукова, это был главный вопрос в жизни партии. Однако обсуждение его на пленуме ЦК завершилось лицемерием. Пункт резолюции, в котором Маленков, Каганович и Молотов обвинялись в персональной ответственности за массовые репрессии - и это было одним из главных обвинений, - был принят в секретном порядке, без публикации его в печати. Члены ЦК боялись дальнейших разоблачений. Они могли бы захватить и некоторых обличителей.

Естественно, что на пленуме встал вопрос о культе личности. Но критика Сталина велась с оглядкой, с оговорками. Более того, выступавшие на пленуме обвиняли во всех грехах членов антипартийной группы, утверждали, что они повинны в культе личности Сталина, так как Берия, Молотов, Маленков, Каганович якобы изолировали Сталина от народа, подталкивали на преступные акции, угодничали перед вождем, скрывали от него правду о положении в стране. Тон таким выступлениям задал Хрущев, который говорил: "Я думаю, если бы вокруг Сталина не было двух злых гениев — Берия и Маленкова, то можно было многое предотвратить. Со Сталиным можно было бы разговаривать"1. Эти утверждения Хрущева развивали и другие члены ЦК. Так, В.Н. Малин, близкий помощник Хрущева, говорил: "Кто создал культ личности, как не Каганович, не Молотов, не Маленков? Они создали этот культ личности, сами и толкали Сталина и, правильно говорили, изолировали его от народа".

Получалось, что Сталин в какой-то мере являлся жертвой своего ближайшего окружения, которое фактически захватило власть, а его изолировали от народа и толкали на преступления.

По стенограмме видно, в какой обстановке проходили заседания пленума. Участники группы с самого начала работы пленума предстали как "ответчики", как "подсудимые", от которых требовали дать объяснение своей позиции, своих высказываний на заседаниях президиума ЦК. Они и делали это. Их выступления перебивались вопросами, репликами членов ЦК, часто таким образом желавших подчеркнуть свою позицию поддержки большинства, поддержки Хрущева. Спокойно изложить свою позицию, ответить на выпады не дали ни одному оппоненту Хрущева, хотя они и неоднократно находились на трибуне: дважды - Первухин, Сабуров и Ворошилов, трижды - Булганин, Каганович, Маленков, Молотов и Шепилов. Всем им дали слово для совсем коротких заявлений после принятия постановления пленума.

Хрущев выступал трижды: один раз, на одиннадцатом заседании, с продолжительной речью, затем с коротким выступлением по оргвопросам и, наконец, с небольшой заключительной речью. Однако по ходу выступлений почти всех других ораторов он очень активно давал справки по любым вопросам, вставляя реплики, порой весьма пространные, часто шутил в свойственной ему грубой манере. Активно вмешивались в ход пленума и подавали реплики и многие сторонники Хрущева - Г.К. Жуков, Н.И. Беляев, А.Б. Аристов, П.Н. Поспелов,Д.С. Полянский, А.Н. Шелепин, Н.Г. Игнатов и др.

Большинство участников пленума (по словам председательствовавшего Суслова, 164 человека) представили в президиум пленума заявления, в которых изложили свою позицию поддержки Хрущева. Знаменательно, что отсутствовавшие по различным уважительным причинам на пленуме члены и кандидаты в члены ЦК поспешили в короткие сроки засвидетельствовать свою лояльность, резко осудив членов "антипартийной группы".

Все шло по старым канонам: обвинение, осуждение, покаяние, наказание. Можно было ожидать, что пленум ЦК, в центре дискуссий которого оказалась критика культа личности Сталина, искоренения сталинщины, сам подаст пример демократизации партийной жизни и искоренения сталинских приемов в борьбе с инакомыслящими. Но этого не произошло. Участники пленума были готовы вершить суд, отсечь инакомыслящих от партии в первые же часы работы пленума. Однако сценарий его заседаний предусматривал иное развитие событий. Наиболее ретивых участников пленума, требовавших без долгих рассуждений решить судьбу Молотова, Маленкова, Кагановича, Булганина, Первухина, Сабурова, Шепилова и других, поправил Хрущев. Он сказал, что "ЦК вынесет свое решение, такое, какое посчитает политически целесообразным, учитывая внутреннюю и международную обстановку. Мне кажется, сейчас нельзя никого выводить. Это непонятно будет, получится так, что только сделали сообщение, и началась расправа".

Однако расправа над всеми, кто выступал против Хрущева, была уготована еще до заседания пленума, но, по замыслу его организаторов, он должен был показать партийной массе, широкой общественности, что не было никакой предрешенности, что было беспристрастное, свободное обсуждение положения, создавшегося в президиуме ЦК КПСС.

Чего же добивался Хрущев, организуя многодневное заседание ЦК партии? Он понимал, что "в антипартийную группу" попали авторитетные деятели партии, долгие годы входившие в состав политбюро, давние соратники Сталина. Это было выступление не одного или двух членов президиума ЦК, а его большинства, и выступали они с серьезными вопросами, с весомыми претензиями в адрес первого секретаря ЦК партии, с критикой его личных качеств, его методов руководства. От всего этого просто так нельзя было отмахнуться. Надо было убедить партию, общество, международное коммунистическое движение, общественность за рубежом в том, что президиум ЦК действительно выступил против партии, а не против Хрущева, что это столкновение не носило личного характера, что речь шла о защите высоких политических принципов, защите курса XX съезда партии, проведению которого воспротивилось большинство членов президиума ЦК КПСС.

Пленум призван был утвердить Хрущева единственным лидером партии и таким образом завершить затянувшуюся более чем на четыре года борьбу за власть среди преемников Сталина. Как в былые годы, при Сталине, он должен был показать оппонентов Хрущева врагами партии, отступниками от ее генеральной линии, что было самым тяжким преступлением в партии.

Вопрос о власти, который был главным в этой схватке, Хрущев и его команда предпочли решать за кулисами пленума. Даже при таком послушном его составе этот вопрос побоялись вынести на беспристрастное и объективное обсуждение пленума ЦК КПСС. Узкая группа уже все решила до начала заседаний. 260 членов ЦК — представители партийной элиты — были готовы принять любое решение — осудить, казнить, помиловать, — достаточно было знака нового верховного руководителя. На пленум Хрущев вышел уже как лидер партии, ее вождь, и членам ЦК в этой ситуации оставалось только выказать верноподданнические чувства и резко осудить противников Хрущева. Именно поэтому все бросились записываться для выступлений в прениях. Те, кому не дали слова, представили тексты выступлений, мучаясь в недоумении, что это: проявление недоверия, сомнения в личной преданности? По вопросу, который уже был решен, хотели выступить почти все члены ЦК. Нужно было засвидетельствовать верность, преданность, прежде всего личную преданность, новому руководителю партии.

Пленум подвел итоги продолжавшейся уже несколько лет после смерти Сталина борьбы за лидерство в партии. Хрущев одержал полную победу. Партия тоталитарного типа обрела своего единственного вождя. Все стало на свои места.

В официальных документах пленум своим главным итогом определил защиту линии XX съезда от посягательств узкой группы раскольников и отщепенцев, пытавшихся пересмотреть и ревизовать ее. Эта формула получила широкое применение в официальной пропаганде и в самом общем виде, без коррективов и специального анализа, вошла в советскую историографию.

Да, в самом общем виде внутрипартийная борьба, столкновения в ЦК и его президиуме завершились в конечном счете признанием приверженности партии, ее центральных органов курсу XX съезда. Но вправе ли мы теперь ограничиваться этой общей, краткой и не совсем точной формулой? Она не столько раскрывает истину, сколько прикрывает нежелательные стороны борьбы внутри партии начиная с позиций самого ЦК и его президиума по отношению к курсу XX съезда в 1956 - начале 1957 г. Анализ исторической ситуации, сложившейся после XX съезда, только в рамках предложенной пленумом формулы может привести к неполной, а следовательно, неверной трактовке событий, к утверждению о том, что курс XX съезда последовательно осуществлялся благодаря настойчивости Хрущева и его сторонников, а группа раскольников во главе с Молотовым постоянно пыталась противодействовать претворению его в жизнь.

Обсуждение вопросов на пленуме ЦК проходило в глубокой тайне не только от беспартийных, но и от всей массы членов партии. Со времен Ленина сохранялась традиция знакомить со стенограммой пленума узкий круг руководителей республиканского и областного партийного актива, чтобы они верно ориентировались в установках партии. На места рассылалась стенограмма пленума, но только после того, как ее подправляли, убирали "лишнее" сами ораторы, затем стенограмму еще редактировали работники аппарата ЦК КПСС. Однако стенограмму июньского 1957 г. пленума даже после правки и чистки рассылать в местные организации не стали. Более того, принятое пленумом постановление не было полностью опубликовано в печати.

В том, что скрыли от партии часть решений пленума ЦК, не было ничего необычного. Это делалось довольно часто. Удивительным было другое — то, что материалы пленума ЦК и часть его решений скрыли от верхнего эшелона партии.

На первый взгляд, это кажется парадоксальным. Ведь это был документ, который венчал определенный период борьбы внутри руководства партии, выведший Хрущева в единственные лидеры партии. Что же хотели сохранить в секрете члены ЦК?

Президиум, пленум скрыли от партии действительное положение дел в высшем руководстве, расстановку сил в июне 1957 г., представляя дело таким образом, что только небольшая группа, а не большинство президиума ЦК, выступила против Хрущева. В решении пленума были названы фамилии Молотова, Маленкова, Кагановича и Шепилова, тогда как их позицию разделяли и Ворошилов, и Булганин, и Первухин, и Сабуров. И все они голосовали за освобождение Хрущева от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС. Желая скрыть тот факт, что большинство членов президиума ЦК выступили против Хрущева, пленум отложил наказание остальной части "антипартийной группы", и вскоре они, большинство членов президиума ЦК, понесли наказание — были выведены из состава президиума, а затем из ЦК КПСС.

Все решения, касающиеся массовых политических репрессий и участия в них членов политбюро в 30-е годы, были приняты секретным порядком. Такая позиция вызывает недоумение, ибо участие в массовых политических репрессиях было одним из главных пунктов обвинения и Молотова, и Маленкова, и Кагановича. Однако и констатация этого факта, и обвинение как предлог для их наказания на пленуме были скрыты от партии. По всей вероятности, руководство партии пугало то, что эти обвинения в полной мере могли быть распространены и на других членов политбюро, и в первую очередь на самого Хрущева.

Были и другие важные обстоятельства, которые определили позицию президиума ЦК по вопросам информации о работе пленума ЦК и его решений. В событиях конца июня 1957 г. особую роль сыграл

Г.К. Жуков — и в ходе заседания президиума ЦК, подготовки пленума ЦК КПСС, и в ходе его работы. Из стенограммы пленума видна высокая оценка роли Жукова в борьбе против группы Молотова, данная Хрущевым. Именно Жуков много сделал для сохранения Хрущева на посту первого секретаря ЦК КПСС. В стенограмме пленума ЦК воспроизведены угрозы применения армии в решении вопроса о власти, высказанные Жуковым накануне пленума ЦК. Никогда армия не стояла так близко к политике, никогда до сих пор в ее руках не было решения вопроса о власти в партии и государстве.

О том, что президиум ЦК не имел желания сообщать об этих фактах партии, свидетельствует та правка, которая была осуществлена помощником Хрущева Г.Т. Шуйским в стенограмме, которая сохранилась в Архиве Президента РФ1. Из этой правки видно, как из стенограммы снимались высказывания Хрущева, высокие оценки позиции Жукова, его действий в дни кризиса, данные Брежневым.

Деятельность Хрущева не устраивала часть партийного руководства. На заседании Президиума ЦК КПСС 18 июня 1957 г. 7 из 11 его членов потребовали отставки Хрущева. Однако провести это решение в жизнь не удалось. Объявленные «антипартийной группой», Маленков, Каганович, Молотов и Шепилов были выведены из состава ЦК и сняты с занимаемых постов. Это способствовало проведению чистки государственного аппарата от консервативных элементов. Хрущев сохранил свой пост благодаря поддержке министра обороны СССР маршала Г.К. Жукова. Хотя через четыре месяца Хрущев обвинил Жукова в стремлении узурпировать власть и отправил его на пенсию)На том же Пленуме Хрущев добился введения в состав Президиума ЦК новых лиц, поддержавших его в трудный час, - Брежнева, Жукова, Игнатова и др..

ЧТО СПОСОБСТВОВАЛО ПОБЕДЕ ХРУЩЕВА?

В чем же причины успеха Хрущева на пленуме? Какова была расстановка сил в правящих кругах СССР? Каковы были те объективные реальности, которые лежали в основе решений, принятых июньским (1957 г.) пленумом ЦК КПСС?

Если говорить о расстановке сил в самом ЦК, то Хрущев получил безоговорочную поддержку представителей партийной элиты — как высшего эшелона, так и местных руководителей. Твердая поддержка ему была обеспечена со стороны высших армейских чинов, представленных в Центральном Комитете.

На что же надеялись Молотов и его группа? Какие силы внутри ЦК могли их поддержать? Возможна ли была такая поддержка в принципе?

Оппоненты Хрущева рассчитывали на силу своего авторитета в партии и в обществе. Среди партийной элиты они надеялись получить поддержку членов ЦК, занимавших посты в советских, хозяйственных органах, руководителей крупных предприятий. Они долго работали вместе, между ними сложилось взаимопонимание. Эти люди не раз обращались за помощью, поддержкой и получали ее.

Молотов, Каганович, Маленков и другие видели в этих членах ЦК противников хрущевских реформ. Учитывая их немалый вес в составе ЦК, надеялись опереться на них в открытом столкновении на пленуме ЦК. Однако Молотов и поддерживавшие его члены президиума не поняли психологии советского чиновника. Опасаясь чисток, передвижения из Москвы на периферию, их потенциальные союзники не способны были на открытое выступление на партийном форуме. Более того, на пленуме они поспешили засвидетельствовать свою поддержку и личную преданность Хрущеву, заискивали перед ним, униженно искали его расположения.

В середине 50-х годов в связи с реформами управления промышленностью началось передвижение представителей центрального аппарата на работу на периферию. Это было своеобразной чисткой этого аппарата от старых кадров, приверженцев Молотова, Маленкова, Кагановича и др.

Надо также иметь в виду, что в те годы еще жило глубокое убеждение, что любое организованное выступление группы членов ЦК против руководителя партии рассматривалось как выступление против партии, как оппозиция партийному руководству. Любое выступление такого рода было обречено на провал. За ним с неизбежностью следовали жестокие наказания не только участникам группы и примыкающим к ним лицам, но и родственникам, друзьям, товарищам по совместной работе.

Молотов, Каганович, Маленков переоценили собственную популярность. Они не учли тех важных сдвигов, которые произошли в обществе после XX съезда. Они оказались не в состоянии правильно оценить новую историческую реальность, которая сложилась после съезда, положение в партии в целом, в ее руководящих органах.

Партийная элита была представлена не только фигурами из центрального аппарата, но и местными партийными руководителями, которые почти вес были избраны в состав высших органов партии XX съездом КПСС. После смерти Сталина произошли серьезные сдвиги в расстановке сил в руководящей партийной среде. Сталин ни с кем не делил своей абсолютной власти, полностью контролируя положение как в центре, так и на местах. Всякие попытки к самостоятельности или даже к сокрытию положения на местах жестоко подавлялись Сталиным. Партийные руководители областей, республик понимали борьбу со сталинизмом и как получение большей свободы в своей деятельности и реальных прав в решении общепартийных дел, и как гарантию безопасности.

Старая "партийная гвардия", долгие годы занимавшая места в политбюро, стремилась сохранить свое положение в партии, сохранить старые сталинские порядки в механизме руководства партией и страной, при которых все решалось в центре, в политбюро, в Центральном Комитете, в Совмине. Хрущев публично демонстрировал свое несогласие с этими порядками. Члены ЦК, работавшие на местах, после XX съезда получили большую свободу действий, большую полноту власти, большую независимость от центра. Они почувствовали свою новую роль в разгоравшейся борьбе за лидерство в руководстве партии. Хрущев и не скрывал, что нуждается в их поддержке, чтобы упрочить свое положение.

К этой части партийной элиты как самостоятельной группы Сталин обращался в конце 40-х - начале 50-х годов, имея планы использовать ее в отстранении от власти "старой гвардии". При этом Сталин и не мыслил ослабить узду, в которой они находились. Перед этой группой молодых партийных руководителей, беззаветно преданных Сталину, открывалась перспектива быстрого продвижения в высшие эшелоны власти, перспектива замещения мест, освобождаемых старыми соратниками Сталина.

На XIX съезде партии был значительно расширен состав президиума ЦК КПСС и других руководящих органов, куда была выдвинута большая группа молодых партийных функционеров. Многие местные руководители были ошеломлены, как и в 30-е годы, неожиданно высоким назначением, перспективой головокружительной карьеры. Многие секретари областных организаций оказались в составе секретариата ЦК, президиума, заняли важные посты в советском руководстве. И вот сразу после смерти Сталина все возвращалось на круги своя. И эти люди, вкусив сладость власти, величие необычайной значимости, вновь оказывались в старой структуре, оставляя, казалось, уже обжитые ими кабинеты Кремля и Старой площади.

Эти новые руководители, которых Сталин готовил к борьбе со старыми членами политбюро и которых не успел использовать в полной мере, теперь взялись сами исполнять "завет вождя". Они понимали, какую роль готовил для них Сталин, и сыграли ее после его смерти. Вполне очевидны недоверие и неприязнь старых кадров к молодым, которые рвались к власти, поощряемые и подталкиваемые вождем. Молодые партийные функционеры чувствовали это отношение "старой гвардии". Отсюда — резкость выступлений на пленуме молодых членов ЦК против Молотова, Маленкова, Кагановича.

Молодые партийные функционеры, местные руководители сыграли свою роль, но в новых условиях. При этом оказались не статистами, не простым орудием в руках Сталина, а деятельной силой, во многом определившей судьбу Хрущева. В этих условиях местная партийная бюрократия стала самостоятельной силой, самодовлеющей величиной, а не подспорьем, средством в руках лидера для решения только его задач. Она показала себя группой, обладающей собственными интересами, в значительной мере самостоятельной позицией, сохранившей свое значение, независимость и после победы Хрущева. С этой силой нельзя было не считаться. И когда Хрущев попытался освободиться от этой зависимости, сломить эту силу, то такое противостояние кончилось его поражением.

В кульминационный момент борьбы за лидерство в партии Хрущев получил также безоговорочную поддержку руководителей органов безопасности.

После смерти Сталина обществу все больше и больше открывались потрясающие факты массовых репрессий, беззакония и произвола, фальсификации уголовных дел с помощью пыток и истязаний арестованных. Стало ясно, что речь шла не об исключительных случаях, а о повседневной практике работы органов безопасности. Выявлялось их подлинное место в механизме власти.

После разоблачений преступлений сталинского режима, которые прозвучали с трибуны XX съезда, встал вопрос об ответственности сотрудников органов безопасности за совершенные преступления, и реальная угроза оказаться на скамье подсудимых нависла не только над руководителями органов безопасности, но и над многими сотрудниками более низкого ранга.

Выдвижение Хрущевым на пост руководителя службы государственной безопасности генерала Серова, за которым было немало преступлений, позволило рассчитывать на снисходительное отношение и к другим деятелям госбезопасности - генералам и офицерам репрессивной системы. Они не ошиблись в своих расчетах. После суда над Берией, B.C. Абакумовым и другими руководителями органов безопасности в 50-е годы, после расстрела такой одиозной фигуры, как бывший начальник следственной части М.Д. Рюмин, практически вопрос об ответственности лиц, причастных к массовым репрессиям, пыткам и истязаниям арестованных, был снят с повестки дня.

Органы безопасности оценили позицию Хрущева и ответили поддержкой его в борьбе за лидерство в партии.

В триаде — партийный аппарат, карательные органы, армия, — составлявшей основу тоталитарной власти, в 1957 г. оказались резко ослабленными две первые силы, главным образом вследствие разоблачений преступлений сталинского режима, которые прозвучали с трибуны XX съезда. Больше всего были дискредитированы карательные органы. Был подорван авторитет партии и Сталина — ее генерального секретаря, которые не только не пресекали беззаконие, а, напротив, насаждали его, используя репрессивные органы как средство управления страной, как важное орудие сохранения монопольной политической власти КПСС.

Вне критики оказалась только армия. Ее авторитет, как победительницы в войне, был необычайно высок в народе. Во главе армии оказался полководец, также пользовавшийся всенародной славой. Роль и значение Жукова возрастали, в 1956г. он стал кандидатом в члены высшего органа партии — президиума ЦК КПСС, именно в то время, когда разгорелась борьба за лидерство в партии. И армия оказалась действенной и решающей силой в определении победителя в ходе борьбы за власть. Она сказала свое слово в ликвидации Берии и бериевщины. Армия сказала свое решающее слово и тогда, когда противники Хрущева оказались в большинстве в президиуме ЦК КПСС, и, если бы не армия, то трудно сказать, как бы дальше развивались события.

Естественно, что и партийный аппарат, и Хрущева не могла не беспокоить эта ситуация. Сразу же после июньского пленума стало готовиться смещение Жукова, одной из решающих фигур июньских событий. Как можно судить из документов, связанных с подготовкой стенограммы пленума для рассылки ее членам ЦК, уже в августе началась подготовка акции против Жукова, а в начале октября неожиданно для всех, и в первую очередь для самого Жукова, пленум ЦК снял Жукова со всех постов и вывел его из состава Центрального Комитета. На пленуме Жукова обвинили в попытках принизить роль политорганов в армии. Партийный аппарат не смутили ни масштаб, ни значимость фигуры Жукова, ни его роль в возведении на пьедестал лидера партии Хрущева. ЦК имел цель поставить армию на место, чтобы она заняла то положение, которое ей отводилось в системе авторитарной власти. Дело не ограничилось дискредитацией Жукова. Последовали дальнейшие меры по принижению армии, ее сокращение, увольнение из армии боевых офицеров — участников Великой Отечественной войны. На высших постах оказались ставленники Хрущева. Были проведены меры по усилению политорганов. Во главе Политического управления был поставлен генерал Ф.И. Голиков, который удостоился звания маршала, дабы подчеркнуть независимость его как руководителя политических органов от министра обороны маршалаР.Я. Малиновского.Октябрьский (1957 г.) пленум ЦК КПСС поставил окончательную точку в завершение процессов, вызванных смертью Сталина, в борьбе за лидерство в партии. Хрущев не мог утвердиться как единоличный лидер без решения вопроса об армии и о Жукове как политическом и военном деятеле.

В 1953-1964 гг. был осуществлен ряд определенных мер, направленных на недопущение повторения культа личности, на развитие внутрипартийной и советской демократии, на улучшение законности и улучшения работы госаппарата. Было заявлено о демократизации общества и партии. Стали регулярно проводиться съезды и пленумы ЦК КПСС. На регулярной основе стали работать Президиумы Верховных Советов союзных республик, была восстановлена роль пленумов ЦК. В эти годы была проведена некоторая децентрализация системы управления. Ряд предприятий передавались из союзного ведения в республиканские. Расширялись законотворческие полномочия союзных республик. В январе 1957 г. были намечены меры по расширению полномочий материально-финансовой базы местных Советов. Расширились права профсоюзов. Произошел всплеск общественной активности молодежи и оживление деятельности комсомола. С 28 июля по 11 августа 1967 г. в Москве впервые прошел VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов, в котором приняли участие 34 тыс. гостей из 131 страны мира.

Не прекращалась работа по реабилитации жертв репрессий. Февраль 1957 г. принес реабилитацию народам, депортированным в 1944-1945 гг. В родные места было позволено вернуться чеченцам, калмыкам, ингушам, карачаевцам и балкарцам. Однако ничего не было сделано для немцев Поволжья и крымских татар. Проводимая политика не коснулась многих крупных советских и государственных деятелей 30-х годов, в частности, А.И. Рыкова, Н.И, Бухарина — руководителей оппозиции И.В. Сталину.

Проводимые мероприятия не меняли существующую систему, но тем не менее они требовали теоретического обоснования.

НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ

В борьбе за лидерство Хрущев в полной мере использовал аппарат партии. Однако в дальнейшем власть прочно взяла в руки узкая верхушка руководства партии, и конец власти Хрущева в 1964 г. свидетельствовал о том, что эта узкая группа лиц и определяет лидера партии. Так было при выдвижении Брежнева, Андропова, Черненко, Горбачева. В партии передача всей власти маленькой верхушке представлялась естественным и необходимым условием ее существования.

Июньский пленум 1957 г. был определенным рубежом и в эволюции этой своего рода организации внутри партии. После пленума фактически была отброшена всякая конспиративность, скрывавшая ее существование. Возросла ее роль, сила ее власти, изменились взаимоотношения этой организации, пленума ЦК и политбюро ЦК КПСС. Политбюро уже не было более грозной, карающей силой, но стало центром, выражающим интересы внутренней организации в партии. Были сброшены покровы, прикрывавшие привилегии верхнего эшелона в партии, демонстративно отказались от лицемерного аскетизма, не было и речи о каком-либо самоограничении в использовании льгот, привилегий всех представителей высшего эшелона, начиная с Хрущева.

Обсуждение материалов XX съезда партии со всей очевидностью выявило глубокие идейные расхождения между верхушкой партии и ее рядовыми членами. Для верхушки руководства в партии, в обществе складывалась очень опасная ситуация. С большим трудом, с применением репрессий удалось овладеть положением. Партийное руководство сделало для себя соответствующие выводы.

Для сохранения и укрепления авторитарной власти необходимо равновесие сил в ее системе. Неравновеликие силы, ее составляющие, должны быть сбалансированы. И только в этом случае система дает гарантию власти авторитарного руководителя. Став единоличным лидером, Хрущев не сумел удержать под контролем всю систему власти. Сталину удавалось делать это до последних дней жизни. Искусством управления государством и партией Хрущев овладеть не смог. Партийный аппарат не забыл ему критики, в результате которой принижался авторитет партии. Карательные органы не забыли разоблачений совершенных ими преступлений. Армия не простила унижений, которым подверг ее Хрущев, увольнения многих десятков тысяч офицеров.Поэтому так легко и быстро в 1964 г. был свергнут Хрущев со всех занимаемых им постов. Никто ни в партийном аппарате, ни в органах безопасности, ни в армии, ни в ЦК не поднял голос протеста. Не было этого голоса ни в партии, ни в народе.

В том взлете, которого добился Хрущев в июне 1957 г., в той победе, которую он одержал над своими противниками, уже были заложены семена поражения. Они проросли очень быстро. Только семь лет после июньского пленума ЦК отмерила ему история быть во главе партии и государства.

В политике десталинизации не было последовательности и после июньского пленума ЦК. Колебания проявлял и сам Хрущев. Но эти колебания ни в коей мере не сказывались на отношении к сталинизму. В его отрицании он был непреклонен. Но преодолеть сталинизм он не смог. Это оказалось невозможным. И в конце концов глубокое противоречие — личное желание Хрущева и имманентно присущий режиму сталинизм — привели к отстранению Хрущева от власти. Победил консерватизм, силы, которые интуитивно чувствовали, что политика Хрущева может привести к краху режима. Сам Хрущев тоже не хотел этого, но тем не менее никто не сделал в те годы так много для ускорения гибели режима, как он.

Когда у значительной части "партии власти" наметился отход от курса XX съезда, Хрущев не только стал ей не нужен, но уже являлся помехой. И его дружно и безболезненно убрали.

Сразу же после освобождения Хрущева Центральный Комитет партии отменил многие из его нововведений. Бывшие соратники Хрущева пошли на такие шаги в восстановлении сталинских порядков, сталинского духа и памяти Сталина, на которые, может быть, не решились бы Молотов и его группа.

Чтобы подчеркнуть свою линию, они демонстративно пошли на восстановление в партии Молотова. Он был реабилитирован по всем статьям, лично принят генеральным секретарем партии. Получил возможность выступить в печати. В отношении Хрущева таких жестов прощения или реабилитации сделано не было. По иронии истории Хрущев, а не Молотов оказался в конце концов "антипартийным человеком".

В итоге ЦК фактически дезавуировал решение июньского (1957 г.) пленума.

Июньский пленум подвел черту под деятельностью целого поколения политиков высшего ранга, подобранных и воспитанных Сталиным. К власти пришла новая генерация партийной бюрократии. Довольно быстро она определила следующую эпоху, получившую название "застой".

2. ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ГОДЫ «ХРУЩЕВСКОЙ ОТТЕПЕЛИ»

Период с 1953 г. по октябрь 1964 г. представлял собой первую попытку реформировать тоталитарную политическую систему в СССР. Необходимость ее реформирования была обусловлена общей политической и экономической ситуацией в стране. Чем дальше отодвигалась война, тем отчетливее зрело понимание того, что действовавшая политическая система не дает прогнозируемого партийными органами эффекта. Народ-победитель устал жить ожиданием «светлого» будущего, которое никак не наступало. Поэтому новое партийное государственное руководство, пришедшее к власти после смерти И. Сталина, было вынуждено взять курс на некоторую либерализацию и демократизацию общественных отношений, заняться реформированием партийного и государственного аппарата. Изменилась конфигурация власти: от политики «культа личности» к «коллективному руководству».

В контексте общественно-политического развития СССР в 1953−1964 гг. следует отметить, прежде всего, либерализацию политического режима. Так, в марте 1953 г. проведено слияние МГБ с МВД СССР и обновление их кадрового состава; также в марте 1953 г. выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии» и освобождение около трети заключенных. В сентябре 1953 г. упраздняется Особое совещание при МВД, Отменен внесудебный порядок рассмотрения дел о контрреволюции, диверсиях и терроре. Это было время начала мас-совой реабилитации необоснованно репрессированных граждан.

В марте 1954 г. − образование КГБ при Совмине СССР, его председателем назначен А.И. Серов, в это же время проводится новая чистка кадров органов госбезопасности. В апреле 1956 г. отменяется упрощенный порядок рассмотрения дел о терроризме, вредительстве и диверсиях.

Некоторые перемены произошли в аппарате управления, где развернулась борьба против бюрократических методов управления. Резко сократился центральный государственный аппарат. Из 51 министерства в результате сокращения, объединения было создано 25. В 1954 г. был образован Комитет государственной безопасности СССР при Совете Министров. В целом период с середины 50-х до середины 60-х годов связан с понятием «оттепель».

В 1959 г. на внеочередном XXI съезде был сделан вывод о полной и окончательной победе социализма в СССР. Отсюда следовал вывод о вступлении Советского Союза в период развернутого строительства коммунизма.

С 1958 хрущев - председатель совета министров, первый секретарь ЦК, в его руках необъятная власть.Попытки реформ:

1). Экономические реформы

2). Широкие социальные программы

3). Попытки оптимизировать управление страной, элементы либерализма в деятельности партийного аппарата

4). Сокращение армии

5). Либерализация культурной жизни

6). Новые тенденции во внешней политике

Новая программа КПСС.

В октябре 1961 состоялся 22 съезд КПСС. XXII съезд КПСС, который состоялся в 1961году, принял новую, третью Программу партии — программу строительства коммунизма уже к 1980 году. Возможно, приверженность Хрущева коммунистическим идеалам была вполне искренней. Он действительно верил в это и говорил о скором построении коммунизма на многочисленных митингах и собраниях трудящихся. Этот период был ознаменован последним всплеском искреннего энтузиазма и веры советских людей в построение светлого будущего. На съезде также было принято специальное постановление «О Мавзолее Владимира Ильича Ленина», после которого из Мавзолея вынесли тело Сталина и перезахоронили около Кремлевской стены.

Партия исходит из того, что социализм в стране полностью победил. Страна вступила в период строительства коммунизма. Для построения коммунизма необходимо решить триединую задачу:

1). Построить материально-техническую базу

2). Перейти к коммунистическому самоуправлению

3). Воспитать нового человека.

Программа носит утопический характер, но конкретные социальные программы (продовольственная, жилищная) выполнены. Для осуществления (построения основ) потребуется 20 лет.

Продолжая свою реформаторскую линию, Хрущев успел сделать радикальные шаги в перестройке правящей партии. На XXII съезде в октябре 1961 г . были внесены изменения в Устав КПСС, которые касались демократизации самой партии, условий приема в нее, расширения прав местных партийных организаций, расширения прав союзных республик. В 1957 г . восстанавливались права депортированных при Сталине народов, в конце 50-х гг. стали возникать различные формы общественного самоуправления и т.д.

В 1962 г. было проведено разделение партийных, советских, комсомольских, профсоюзных органов на городские и сельские. Данное мероприятие увеличило число аппаратных работников, но не привело к улучшению их работы.

Таким образом, в середине 50-х годов была проведена некоторая либерализация существовавшей в стране тоталитарной системы. Однако фундаментальные основы социалистической системы сохранялись. Серьезной реформы политической системы не произошло. Монополия КПСС на политическую власть осталась незыблемой. В стране отсутствовал плюрализм, принцип разделения властей и ряд других элементов демократического общества.

Устраняется чрезмерная централизация руководства органами внутренних дел, восстановлен принцип их двойственного подчинения с целью укрепления связи с Советами соответствующего уровня (октябрь 1956 г.).

Еще одной важной вехой развития общества стало принятие Основ уголовного законодательства и Основ уголовного судопроизводства, закрепивших ряд демократических принципов (1958 г.), передача некоторых функций охраны общественного порядка добровольным народным дружинам (март 1959 г.).

В 1960 г. упраздняется МВД СССР, а республиканские МВД преобразуют в министерства охраны общественного порядка (1960 г.).

В 1962−1964 гг. ведется разработка проекта новой Конституции СССР. В проекте ярко отражается достигнутый уровень развития общества и государства как полная победа социализма; основы общенародного государства и закреплявшего соответствовавшие ему принципы со-ветской демократии, такие как расширение демократических основ построения и функционирования советской политической системы, прав и свобод граждан, гарантий от повторения культа личности.

Необходимо отметить, что Конституция СССР 1936 г. отнесла принятие уголовного законодательства к ведению Союза ССР и предусмотрела издание единого общесоюзного Уголовного кодекса. Именно по этому пути и развивалось уголовное законодательство СССР до 1956 г.

XX съезд КПСС поставил задачу расширить права союзных республик, что нашло свое законодательное воплощение в решениях VI сессии Верховного Совета СССР в феврале 1957 г. Принятый VI сессией Верховного Совета СССР Закон от 11 февраля 1957 г. отнес к ведению союзных республик принятие уголовного законодательства, сохранив за Союзом ССР установление Основ уголовного законодательства .

На II сессии Верховного Совета СССР пятого созыва 25 декабря 1958 г. были приняты закон об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик и законы об уголовной ответственности за государственные и воинские преступления. Таким образом, к ведению органов власти СССР, кроме принятия Основ, было отнесено и определение ответственности за государственные и воинские преступления, а в необходимых случаях также и за иные преступления, направленные против интересов Союза ССР. Издание законов об уголовной ответственно-сти за совершение этих двух групп преступлений было отнесено только к ведению Союза ССР, потому что государственные и воинские преступления наиболее опасны для государства.

Начиная с середины 50-х г. наступает новый, второй этап кардинального реформирования действующей системы советского права. В период «хрущевской оттепели» было кодифицировано законодательство в трех отраслях права: гражданское, уголовное и процессуальное.

Отнесение кодификации уголовного законодательства и издания других уголовных законов к ведению союзных республик вытекало из политики партии по национальному вопросу, из задачи дальнейшего расширения и укрепления суверенитета союзных республик, из необходимости всесторонне учитывать при издании уголовных законов национальные особенности и специфику каждой союзной республики, а также местный опыт республик в борьбе с преступностью и выработанные практикой формы этой борьбы . Оставление за Союзом ССР права установления Основ уголовного законодательства должно работать на обеспечение сохранения единства советского уголовного законодательства.

В Основах сформулированы общие принципы, важнейшие положения и задачи советско-го уголовного законодательства, понятия преступления, вины, умысла и неосторожности, опре-делены цели наказания, общие начала назначения наказания. Уголовное законодательство по-прежнему остается единым по своим целям, принципам, политическому содержанию.

Необходимость единства законодательства вытекает из общности коренных интересов народов Советского Союза, которая определяется единством экономических, политических и идеологических основ советского общественного и государственного строя. Поэтому уголовные кодексы союзных республик опираются на важнейшие, принципиальные положения Основ уголовного законодательства. Вместе с тем Основы уголовного законодательства предоставили широкие возможности для правотворческой деятельности союзных республик. Так, союзные республики, исходя из прямых указаний Основ, при издании уголовных кодексов самостоятельно могли определять:

− виды принудительных мер воспитательного характера и порядок их применения (ст. 10 Основ);

− принудительные меры медицинского характера, применяемые к невменяемым (ст. 11 Основ) и др.

Оттепель, распространившаяся на все сферы жизни страны после XX съезда партии, проявилась и в либерализации трудового законодательства. Она началась с издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1956 г. Указ восстанавливал право работников на увольнение по собственному желанию. Рабочие и служащие, заключившие трудовой договор на неопределенный срок, могли расторгнуть его в одностороннем порядке, предупредив администрацию за две недели. Указ отменял судебную ответственность за прогул без уважительной причины и самовольное оставление работы. В Кодексе законов о труде был восстановлен п. «е» ст. 47, предусматривавший увольнение за совершение прогула, но отмененный в связи с квалификацией прогула как преступления Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г.

В январе 1957 г. были утверждены Типовые правила внутреннего трудового распорядка для рабочих и служащих государственных, кооперативных и общественных предприятий и учреждений . П. 23 указанных Правил значительно смягчил понятие прогула полагая про-гулом только неявку на работу без уважительных причин в течение всего рабочего дня. Прогульщиками признавались также рабочие и служащие, оказавшиеся на работе в нетрезвом виде. В определениях судебной коллегии Верховного Суда РСФСР указывалось, что «длительное опоздание на работу, преждевременный уход с нее без уважительных причин прогулом не являются и не могут повлечь за собой увольнение по п. «е» ст. 47 КЗоТ РСФСР» .

В период «оттепели» были чрезвычайно расширены права профессиональных союзов по участию в управлении производством и охране прав и интересов работников. Особенность этого процесса заключалась в передаче защитных функций непосредственно фабричным, завод-ским и местным комитетам профсоюзов, то есть непосредственным представителям коллективов предприятий и учреждений.

15 июля 1958 г. Президиум Верховного Совета СССР утвердил «Положение о правах фабричных, заводских и местных комитетов профсоюза» , которое предоставило профкомам широкие полномочия. В том числе только с предварительного согласия комитета профсоюза разрешалось увольнение работников по инициативе администрации.

Положение фактически представляло собой сводный, кодифицированный акт, охватывавший все права профсоюзов по участию в заключении, изменении и расторжении трудового договора. В юридической литературе появились исследования, в которых анализировалось правовое положение профсоюзов . Авторы исследований отмечали, что «налицо бесспорно юридические отношения» . Л.Я. Гинцбург обосновывает этот вывод тем, что «все стадии процедуры рассмотрения данного вопроса четко регламентированы нормативными актами с установлением для каждой стадии юридических последствий».

Действительно, стадии процедуры рассмотрения вопроса были подробно регламентированы законодателем. Но юридическая природа постановлений ФЗМК требовала нормативного урегулирования также процедуры их принятия. Однако, ни Положение о правах ФЗМК, ни иные нормативные акты не содержали соответствующих норм.

В печати появлялись мнения о том, что, так как профком осуществляет все предусмотренные Положением функции в качестве коллегиального органа первичной профсоюзной организации, то при принятии постановлений следует руководствоваться правилами Устава профсоюзов, выполняющими в этих случаях роль процедурных юридических норм. Именно Уставом определялся требуемый для вынесения решения кворум: заседание ФЗМК считалось правомочным при участии в нем 2/3 его состава, постановление принималось простым большинством голосов, а ход заседания протоколировался .

Расширение прав профсоюзов по контролю за действиями администрации, передача им государственных функций в области охраны труда и решения иных производственных вопросов в период «оттепели» имело, безусловно, положительное значение и сыграло прогрессивную роль в жизни общества.

Необходимо отметить, что на содержание Основ уголовного и гражданского законодательства Союза ССР и Союзных республик, а также Основ уголовного и гражданского судопроизводства Союза ССР и Союзных республик серьезный отпечаток наложили выводы КПСС о полной и окончательной победе социализма в СССР и ее программные установки о построении к 1980 г. коммунистического общества.

В Основах гражданского законодательства это нашло отражение в определении перспектив развития государственной и колхозно-кооперативной собственности в направлении их сближения и слияния.

В уголовно-правовой сфере концепция КПСС исходила из намерения искоренить в ближайшем будущем преступность вообще, и «в конечном счете заменить меры уголовного наказания мерами общественного воздействия и воспитания». Поэтому особенностью Основ уголовного законодательства СССР и Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. являлось юридическое закрепление тенденции к сужению и смягчению уголовной ответственности за деяния, не представлявшие большой опасности для общества и государства. Основы уголовного и гражданского судопроизводства, как требовала программа КПСС, расширяли возможности участия общественности в осуществлении правосудия. Вместе с тем необходимо отметить, что «хрущевское» законодательство было непоследовательным и противоречивым.

Кризис политики Хрущева и его отставка.

Трудности и противоречия в области экономики привели к повышению цен и возмущению трудящихся. Хлебный кризис 1963 - начало закупок зерна за границей. Реформы управления н/х в конечном итоге привели к путанице и неразберихе, реформаторской лихорадке и дезорганизации управления. Хрущев теряет опору в обществе, от него отвернулись партийный аппарат, хозяйственники, военные, КГБ, интеллигенция, народ. К октябрю 1964 против Хрущева составился заговор в высших руководящих инстанциях. В нем приняли участие президиум ЦК, военные, КГБ, Брежнев, Косыгин, Семичастный, Суслов, Игнатов. В октябре 1964 Хрущев под давлением обстоятельств подал в отставку.

Оценка хрущевского десятилетия.

Положительные факторы:

1). Разоблачение культа личности.

2). Реформаторская деятельность

3). Социальная программа

4). Либеральная культурная политика

5). Новые тенденции во внешней политике.

Отрицательные факторы:

1). Непоследовательность в либерализации общества

2). Непродуманность реформаторства.

3). Утопичность некоторых планов

4). Собственный культ

Главное, что в это десятилетие сделан крупный шаг на пути преодоления тоталитаризма - освобождение общества от страха.