ЯЗЫКОВАЯ НОРМА

Понятия «языковая» и «литературная» нормы рассматриваются как тождественные понятия.

Норма (лат. norma) – это какой-то установленный порядок, правило, образец и т.д.

Понятие нормы впервые было ведено французом Шарлем Балли как безусловное предписание, которому обязан следовать говорящий [58, с. 159)]. Норма, проявляющаяся как в устной, так и в письменной форме, является важнейшим признаком культуры речи.

В.А. Ицкович пишет: «Норма языковая – совокупность общеупотребительных языковых средств и правила их отбора и использования, признаваемые обществом пригодными в конкретный исторический период» [8, с. 818)].

Норма – это единообразное, образцовое, общепризнанное употребление элементов языка, правила использования речевых единиц в определенный период развития литературного языка [19, с. 71].

Норма – это не только социально одобряемое правило, но и правило, отражающее закономерности языковой системы и подтверждаемое словоупотреблением авторитетных писателей [29, с. 31].

Елена Шмелева считает, что норма – это словари [46]. Действительно, норму отражают в словарях, причем в ортологических. Такие словари принято делить на лингвистические и на энциклопедические. В лингвистических словарях дается разъяснение значения и употребления слов. В энциклопедических словарях сообщаются сведения о лицах, предметах, явлениях, понятиях, обозначаемых теми или иными словами.

О.А. Лаптева в статье «Двуединая сущность языковой нормы» пишет, что языковая норма двуедина. С одной стороны, норма объективна, а с другой – субъективна [36, с. 2-4].

Нормы отражают закономерные процессы, происходящие в языке, и поддерживаются речевой практикой. В литературе отмечено, что нормы не выдумываются учеными [18, с. 72]. Но исследователи разрабатывают их, учитывая общественное мнение и распространенность употребления той или иной формы.

К основным источникам языковой нормы относят: произведения писателей-классиков и современных популярных писателей, анализ языка СМИ, современное общепринятое употребление, данные анкетного и живого опросов, лингвистические исследования, устанавливающие норму. Кстати, еще в начале XX века В.И. Чернышев, имея в виду источники стилистических норм, писал: «Правила стилистической грамматики извлекаются нами из трех основных источников лучшей русской речи: 1) общепринятого современного употребления, 2) произведений образцовых русских писателей, 3) лучших грамматик и грамматических исследований литературного русского языка» [78, с. 443].

Норма помогает языку сохранять целостность и общепонятность. Она защищает литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных арго, просторечия, иноязычных слов, варваризмов и т.д.

Языковая норма не делит средства на хорошие и на плохие, а лишь указывает на их коммуникативную целесообразность [18, с. 72].

Норма формируется на основе языка определенной территории (говора, диалекта, наречия). К примеру, нормы произношения литературного языка сформировались на основе среднерусских говоров и наречия жителей города Москвы [34, с. 108].

С ориентацией на норму составляются учебники и учебные пособия, нормой руководствуются редакторы и корректоры [62, с. 121].

Признание нормативности (правильности) опирается на непременное наличие трех признаков: 1) регулярная употребляемость (воспроизводимость) данного способа выражения; 2) соответствие этого способа выражения возможностям системы литературного языка (с учетом ее исторической перестройки); 3) общественное одобрение регулярно одобряемого способа выражения - при этом роль судьи играют писатели, поэты, ученые, интеллигентная часть общества [29, с. 31].

Показатели различных нормативных словарей дают нам основание говорить о трех степенях нормативности: 1) норма первой степени – жесткая, строгая, не допускающая вариантов; 2) норма второй степени – нейтральная, которая допускает варианты; 3) норма третьей степени – более подвижная, допускает использование разговорных, а также устаревших форм [18, с. 77].

Статус нормы несколько различается в функциональных стилях. В ОДС и НС чаще всего использование нормы является безусловным и однозначным, т.к. книжные стили консервативны в сохранении нормы. ПС по строгости приближается к книжным стилям в торжественных жанрах и допускает отступления от строгой нормативности в жанрах, несущих признаки разговорной речи [58, с. 161].

В РОС своеобразие определяется двумя моментами: 1) менее строгим требованием к говорящему неукоснительно соблюдать нормы. В ситуациях неофициального общения нарушение литературной нормы допустимо; 2) наличие вариантов, имеющих разговорную окрашенность – пять килограмм, в отпуску [58, с. 161]. В РОС могут использоваться и ненормативные единицы как средство создания иронии – местов больше нет.

В стиле художественной речи специфика проявления нормы обусловлена двумя причинами: 1) тем, что норма исторична, изменчива, поэтому в тексте могут содержаться употребления, которые отражают состояние языковой нормы в момент написания произведения – повесивши голову и опустивши руки – повесив голову и опустив руки; 2) авторы используют ненормативные единицы для создания речевых характеристик персонажей – чернила нет – чернил нет [58, с. 162].

Норма зависит от условий, в которых осуществляется речь. Языковые средства, уместные в одной речевой ситуации, могут оказаться нелепыми в другой, ср.: ОДС и РОС – мать и ма, мама [18, с. 72].

Своеобразие нормы проявляется в наличии вариантов, т.е. в наличии нескольких языковых единиц, отличающихся теми или иными формальными признаками, ср.: скирд – скирда [58, с. 160].

Проблема нормы возникает из-за наличия вариантов и необходимости выбора [29, с. 27]. Недаром существует парадокс – язык изменяется, оставаясь самим собой. В данном смысле наличие вариантности (наличие старого и нового вариантов) не только не вредно, но и полезно, даже целесообразно, уместно [29, с. 25].

Наличие вариантов – это объективное и неизбежное следствие языковой эволюции. Л.В. Щерба писал: «…очень часто норма допускает два способа выражения, считая оба правильными» [29, с. 25]. Варианты как бы помогают привыкнуть к новой форме, делают сдвиг нормы менее ощутимым и болезненным, ср.: токарь – токарь [29, с. 25].

Варьированные формы – это непостоянное свойство конкретных языковых единиц, т.к. иногда в языке происходят колебания, которые продолжаются более или менее длительный промежуток времени (период), после чего варианты либо расходятся в своих значениях, приобретая статус самостоятельных слов (невежа – невежда, учитель – учИтели, учителЯ и др.), либо продуктивный вариант полностью вытесняет своего противника (тОкарь - токАрь) [29, с. 26].

Норма – это явление не только обусловленное, но и условное, принятое на данные момент и не всегда отражающее реальное состояние литературной речи, передающее желательное или несовременное. Соответствие между нормализацией и реальным состоянием не всегда достижимо [20, с. 178].

Возможны три подхода, которые отражают три социально-исторических типа отношения к языку: 1) предписывать – жесткая, регламентирующая позиция; 2) отражать – описывающая фиксирующая позиция; 3) предсказывать – позиция, опирающаяся на внутренние тенденции развития языка, продолжающая и развивающая их. Соответственно норма способна иметь предписывающий (волевой), отражающий (пассивный) и предсказующий (направляющий) характеры [20, с. 179].

Норма отражает стремление языка к стабильности, остановке, консервации. А во-вторых, к продолжению, экспансии. Именно экспансия нормы ведет к вариативности. поэтому вариативность нормы складывается исторически [20, с. 180-182].

Возможны три степени соотношения «норма – вариант»: 1) норма обязательна, вариант запрещен: хозЯева – хозяевА; 2) норма обязательна, а вариант допустим хотя нежелателен: каталОг – катАлог; 3) норма и вариант равноправны: нормИровать – нормировАть [61, с. 18].

Для истории русского литературного языка характерно некоторое сокращение количества вариантов, которое объясняется причинами: 1) ослаблением влияния территориальных диалектов и модных иностранных языков; 2) усилением роли письменной формы речи и сознательной унификации в области орфографии и орфоэпии; 3) многие параллельные формы, применившиеся как полные дублеты получили функциональную специализацию, ср.: в отпуске - в отпуску, невежа – невежда и др. [29, с. 26].

Появление вариантов предшествует изменению норм. Варианты реально существуют в языке на определенном этапе его развития и активно используются носителями языка [18, с. 76]. Варианты отражаются в словарях литературного языка, ср.: мышлЕние – мЫшление, творОг – твОрог и др. [51, с. 264, 562].

В учебном пособии Л.А. Введенской, Л.Г. Павловой, Е.Ю. Кашаевой «Русский язык и культура речи» отмечены следующие особенности правильной речи: 1) относительная устойчивость; 2) распространенность; 3) общеупотребительность; 4) общеобязательность; 5) соответствие употреблению, обычаю и возможностям языковой системы [18, с. 72].

Н.Я. Судакова дала следующие критерии языковой нормы: соответствие речевых единиц системе языка; уместность (функциональная целесообразность) речевых единиц; распространенность (употребляемость) речевых единиц; индивидуальные и социально-групповые оценки [72, с. 118].

В учебнике «Русский язык и культура речи» под редакцией О.Я. Гойхмана указываются и литературная традиция и авторитет источников, динамический характер, возможность языкового плюрализма [61, с. 19].

В 1929 г. швейцарский ученый Анри Фрей в своей работе «Грамматика ошибок» писал, что многие ошибки объясняются аналогией или другими системными проявлениями в языке [29, с. 27]. Учитывая данное положение, советский ученый К.С. Горбачевич отмечает:

1. Некоторые ученые считают, что признаком правильной речи служит сама стабильность, устойчивость языковой единицы, ср.: пруд – прУда – прудА, блиндАж – блиндАжа – блиндажА и др. В таком случае возникает вопрос – почему же в языке происходят изменения? Признаком устойчивости могут обладать и ошибки, ср.: пОртфель – ошибку зафиксировали еще в 1842 г., докУмент – ошибка отмечена в 1885 г. [29, с. 27-28].

2. Признаком правильной речи является степень распространенности, ср.: квАртал – квартАл. Неправильное употребление квАртал более распространенное. Советский ученый Р.А. Будагов писал: «Статистика превращается в элементарно неточную науку». Братья Гонкур выразились таким образом: «Статистика – это самая главная из неточных наук» [29, с. 28].

3. Профессор романской филологии в Мюнхенском университете К. Фосслер главным признаком правильной речи считал чувство вкуса, индивидуальную интуицию. В 1911 году русский языковед В.И. Чернышев писал: «Стилистические мерки и вкусы существуют для известного времени и меняются также как меняется язык». Нет необходимости доказывать, что интуиция и субъективное ощущение чувства вкуса – весьма не надежные советчики при нормативных оценках общеязыковых явлений [29, с. 28-29], ср.: грушОвый, звОнит, афЁра, одел рубашку и прочие ошибочные употребления.

4. Широкой популярностью среди исследователей пользовался критерий, предложенный советской ученой Е.С. Истриной. Норма определяется степенью употребления при условии авторитетности источника [29, с. 29].

Мы помним времена, когда наша лжеинтеллигенция произносила слово «мЫшление» (с ударением на первом слоге) – так, как произносил данное слово известный политический деятель М.С. Горбачев. После того как его фактически вынудили оставить власть, интеллигенция через определенное время перешло на произношение «мышлЕния» (с ударением на втором слоге). Критерий авторитетности источника может оказать плохую услугу при нормализации речи [29, с. 30].

5. Заслуживает внимания принцип целесообразности, выдвигаемый в качестве основного критерия языковой нормы. Такой подход к языку является далеко не новым и обозначился у философов-материалистов 18-19 веков. Сам принцип целесообразности рассматривался по-разному. Во-первых, это целесообразность эффективность той или иной формы для понимания высказывания вообще. Во-вторых, это пригодность оправданность в конкретной речевой ситуации. Вторая трактовка была сформулирована В.Г. Костомаровым и А.А. Леонтьевым [29, с. 30].

Современная норма возникла не на пустом месте. Она сформировалась в процессе исторического развития [62, с. 121]. Источники изменения литературных норм различны. Это живая речь, местные говоры, просторечие, профессиональные жаргоны и другие языки [18, с. 75-76].

К.С. Горбачевич в книге «Нормы современного русского литературного языка», изданной в 1989 г., отметил, что полстолетия тому назад термин «норма» применительно к языку употребляли редко. Норму в прошлом рассматривали как некое статическое понятие, а не как динамическое явление [29, с. 23].

Примечательно, что основанная в 1835 г. по инициативе кардинала Ришелье Французская Академия, приступая к созданию первого в истории мировой лингвистической науки нормативного словаря, ставила перед собой несбыточную задачу упорядочить язык «раз и навсегда». Один из французских академиков Ройе Коллар на заседании словесной комиссии говорил, что выйдет из академии, если в словарь войдет слово «базер» (основывать), Слово вошло в язык - оно было включено в словарь. Ученый из академии не вышел [29, с. 23-24].

Представление о незыблемости норм было свойственно многим ученым и в других странах. Во-первых, язык меняется медленно, постепенно. Для ощутимых сдвигов недостаточно жизни одного поколения. Незаметное развитие языка иногда образно сравнивают со зрительно невоспринимаемым движением часовой стрелки. Уже одно это создает иллюзию неизменяемости языка. Во-вторых, все новое, непривычное, входящее в речевую практику, нарушает автоматизм пользования языком, несет за собой временное неудобство и поэтому естественно вызывает оборонительную реакцию [29, с. 24].

Вопрос о нормах в XIX веке в той или иной степени затрагивали М.В. Ломоносов, Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, В.И. Даль и др. Н.М. Карамзин, несмотря на то что был западником, отмечал: «Природный язык для нас важнее французского» [62, с. 129]. А.С. Шишков писал: «Всякое иное слово есть помешательство процветать своему собственному» [62, с. 130].

В.Г. Белинский называл поведение тех, кто новшество оценивал как искажение и порчу языка, жалким ослеплением и смешным заблуждением, а Чернышевский окрестил литературным староверством похвалу ветхим словам и оборотам. Как видим, Н.Г. Чернышевский и В.Г. Белинский осуждают пуризм, который в определенных условиях играл положительную роль. Она проявилась в борьбе за национальную культуру против необоснованного внедрения в язык заимствованных слов [29, с. 24-25].

В XIX веке русский ученый Грот характеризовал процесс освоения новообразований следующим образом: «Вначале слово допускается очень немногими, другие его дичатся, смотрят недоверчиво, как на незнакомца. Мало-помалу к нему привыкают и новизна его забывается. ..следующее поколение уже застает его в ходу и вполне устраивает его» [29, с. 24].

Язык изменяется независимо от воли и желания отдельной личности. Не случайно крылатыми стали слова римлянина Марцелия, обращенные к императору Тиберию: «Даже император не превыше грамматиков». Это означает, что император не властен над языком [29, с. 32].

Норма – это историческое явление, потому что язык постоянно меняется. То, что ранее было правильным в речевом употреблении, через определенное время может стать отклонением от нормы. Интересный пример дан в специальной литературе: «Некоторые плю´ют на нормы литературной речи. Нам, мол, все позволенó, мы семья´ми так говорим, нас так и похороня´т. Я вздрогнýл, услышав такое, но не стал выступать протúв» [18, с. 73]. Если приблизительно 100-120 лет тому назад говорили так, то в настоящее время данный текст согласно акцентологическим нормам звучит по-иному: «Некоторые плюю´т на нормы литературной речи. Нам, мол, все позвóлено, мы сéмьями так говорим, нас так и похорóнят. Я вздрóгнул, услышав такое, но не стал выступать прóтив».

Языковые процессы обратимы, потому что устаревшая норма способна к возвращению. Так, многие выпавшие из литературного языка слова в настоящее время активно употребляются носителями русского языка, ср.: земство, губернатор, риторика (в положительном значении), господин и др.

Традиционная классификация норм опирается на их языковую природу. Разновидности норм выделяют в соответствии с формами речи и уровнями языковых норм.

Выделяют устные, письменные и устно-письменные нормы литературного языка. Нормами устной речи являются орфоэпические, а письменной речи - орфографические и пунктуационные нормы. Как правило, нормы письменной речи складываются раньше норм устной речи [34, с. 109]. В настоящее время существует тенденция сближения норм письменной и устной речи.

Принято выделять следующие устно-письменные нормы: лексические, грмматические, словообразовательные и стилистические.

В электронном издании читаем: «…можно говорить об орфоэпической, фонетической, словообразовательной, лексической, морфологической, синтаксической, интонационной и графической, орфографической, пунктуационной норме» [47]. Это значит, что к выделенным нормам следует добавить и фонетические, интонационные и графические нормы. Мы не склонны считать, что это отдельные литературные нормы, т.к. фонетика и интонация связаны с орфоэпическими нормами, а графика – с орфографическими.

И.А. Федосов в своей книге «Литературные нормы и языковое искусство» рассматривает нормы: лексические, фразеологические, грамматические, произносительные, стилистические [76, с. 2].

Стилистические нормы – это нормы выбора языковых единиц с учетом их стилистической окрашенности, это владение умением использовать в том или ином функциональном стиле присущие ему языковые средства. К примеру, для публицистического и научного стилей характерны разные языковые средства. Если в публицистическом стиле принято почаще употреблять слова с эмоциональной окраской, то в научном стиле применяются слова, лишенные экспрессивности и пр.

Словообразовательные нормы рассматривают способы образования новых слов. Слова образуются с помощью сложения основ, перехода одной части речи в другую, аффиксальным и безаффиксальными способами и т.д.

М.Р. Львов отмечает, что различают императивные и диспозитивные нормы [38, с. 78].

Императивные нормы – это обязательные для реализации правила, отражающие закономерности функционирования языка. Примерами императивных норм служат правила спряжения, склонения, согласования и т.п. Такие нормы не допускают вариантов. Их иначе называют невариативными, обязательными [31, с. 262].

Нарушения императивных норм рассматривают как грубые ошибки. Такие нормы имеют юридическую силу. К примеру, при поступлении в вуз оценка на ЕГЭ по русскому языку зависит от количества орфографических и пунктуационных ошибок или от отсутствия таковых.

Диспозитивные нормы – это те рекомендации, которые выявляют условия выбора того или иного варианта в зависимости от ситуации общения, специфики высказывания и т.д. В отличие от императивных норм, диспозитивные нормы допускают варианты – стилистически различающиеся или вполне нейтральные. Диспозитивные нормы иначе называют вариативными, восполнительными [31, с. 262].

Диспозитивные нормы являются не строго обязательными, и такие нарушения являются негрубыми, ср.: творог – творог, чашка чая – чашка чаю, в отпуске – в отпуску и др.

Завершим описание сущности норм словами Л.А. Вербицкой: «Давайте говорить правильно! Как бы хотелось слышать вокруг речь, лишенную каких бы то ни было ошибок: грамматических, синтаксических, лексических, фонетических – любых! Речь нормативную. А где же научиться так говорить?! И кто знает, как правильно? Эти вопросы, такие простые на первы взгляд, оказываются очень непростыми» [22, с. 7].