ЛЕКЦИЯ 9. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ГОРНОГО БИОРАЗНООБРАЗИЯ И ПРОБЛЕМЫ ЕГО
СОХРАНЕНИЯ И ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В РОССИИ
Современное состояние биоразнообразия горных территорий России, как было
отмечено выше, может быть охарактеризовано в значительной степени как
критическое. Это связано, с одной стороны, с сохранением высоких и, главное,
бесконтрольных антропогенных нагрузок на экосистемы, а с другой - недостаточным
развитием системы горных охраняемых природных территорий. Такое положение дел
усугубляется ослаблением централизованного управления, отсутствием контроля со
стороны региональной администрации, слабым финансированием природоохранных
мероприятий на местах.
На состояние биоразнообразия оказывают неблагоприятное влияние
браконьерство (незаконные рубки леса, нерегламентированный выпас скота, добыча
диких копытных, заготовки растительных ресурсов и пр.), связанное с бедностью и
широким распространением безработицы у местного населения. Беспрецедентное
увеличение количества оружия у частных лиц, локальные войны и вооруженные
межэтнические конфликты также создают значительную угрозу для растительного
покрова и животного мира горных регионов. Например, последние локальные военные
конфликты, так или иначе, затронули 30-35%территории Большого Кавказа, вызвали
гибель отдельных популяций копытных животных, разрушение уникальных, ранее
охраняемых экосистем, сведение лесов на значительных пространствах, в т.ч. на
горных склонах.
Применение современного оружия в локальных конфликтах приводит к
необратимым изменениям, связанным с развитием эрозии, после которой
восстановление экосистем становится затруднительным. Последствия войн и
конфликтов усугубляет трудности, связанные с сохранением и возможностями
устойчивого использования ресурсов биоразнообразия. После завершения военных
действий значительная территория региона оказывается в полосе слабо
предсказуемых катастрофических изменений природных комплексов.
Но, несмотря на столь пессимистический прогноз, можно вести поиск путей
снижения негативного эффекта от военных действий. Специфика антропогенной
трансформации горных экосистем заключается в том, что в силу «транзитного
положения» биота горных экосистем, оказывается более уязвимой к антропогенным
факторам, по сравнению с равнинными экосистемами. Аналогичные по интенсивности
нагрузки в горах приводят к глубоким последствиям и степени трансформации, чем
на равнинах за счет «каскадного эффекта». Но, с другой стороны, мозаичность
экосистемного покрова, близость экосистем-аналогов позволяют в случае снятия
или ослабления антропогенного пресса достаточно быстро восстановить экосистемы
и биоту за счет активного межэкосистемного обмена. Таким образом, сохранение
биологического разнообразия легче обеспечивается в горной стране, чем на
равнине, где горизонтальные межэкосистемные связи между изолированными
фрагментами экосистем гораздо слабее, а глубина изменения нарушенных участков
больше (Белоновская, Ясный, 1994).
Такая специфика горных
экосистем позволяет в ряде вариантов структуры поясности Большого Кавказа, где
разнообразие экосистем наибольшее, долгое время сохранять устойчивость к
антропогенным воздействиям и восстанавливать структуру экосистемного покрова
после введения режима заповедования. Поэтому среди главных рекомендуемых мер по
сохранению биоты горных регионов Российской Федерации важное значение придается
экологической реставрации и созданию сетей особо охраняемых природных территорий
- своего рода природоохранного каркаса, обеспечивающего сохранность
биоразнообразия на разных уровнях его проявления.
Сейчас доля
заповедных территорий в горных регионах, являющихся «зонами высокого уровня
биоразнообразия», несколько превышает средние по стране показатели (около
3-4%), но существенно уступает таковым в Российской Арктике, где проблемы
сохранения биоразнообразия не стоят столь остро, как в горах. Так, площадь
заповедников и национальных парков в Хибинах составляет всего 278,436 тыс. га,
на Урале - 3901,542 тыс. га, на Северном Кавказе - 2596,538 тыс. га, в то время
как в Арктике имеется 8 ООПТ, площадь которых превышает 1 млн. га. Некоторые
сведения о системе ООПТ горных регионов России и их распространении
представлены в Приложении 2.
Анализ
представленное ООПТ в разных горных регионах указывает на некоторое
несоответствие их количества и общей площади степени уникальности регионального
биоразнообразия. Наиболее проблемным в этом отношении оказывается Северный
Кавказ. Здесь при наибольшем значении уникальности флоры и фауны площадь
охраняемых территорий наименьшая, а кластерный характер их размещения не
компенсирует необходимость репрезентативности заповедной биоты. Остается
нерешенной и проблема преодоления фрагментации экосистемного покрова -
сравнительно большое количество заповедников и национальных парков при их
незначительной общей площади никак не соответствует целям формирования
природоохранного каркаса - экосети ООПТ. Заповедники, национальные парки,
заказники и памятники природы являются по сути «островами» в аграрном или
индустриальном ландшафте.
Несколько лучше дело обстоит на
Урале, Алтае и в Приморье. Здесь значительные площади охраняемых природных
территорий соответствуют достаточно высокому коэффициенту уникальности природных
экосистем. Однако учет формальных количественных характеристик биоразнообразия)
без учета качественных состава биоты и ее представленное на ООПТ может дать
искаженную картину обеспеченности территориальными формами охраны природы в том
или ином регионе. В каждом конкретном случае необходим анализ представленности
на ООПТ регионального разнообразия экосистем и биоты, в т.ч. характерных и
(или) уникальных элементов биоразнообразия данного района. Так, если в
отношении редких видов горных животных, с целью сохранения которых и
создавались многие заповедники, проблем сравнительно немного (их
представленность на ООПТ составляет 75-90%), то в отношении редких и исчезающих
растений эти показатели, ниже (всего 55-60%).
Традиционно
создание заповедников и ООПТ других категорий в горных районах бывшего СССР
базировалось на принципе «приоритета уникальных высокогорных экосистем» - в
основном субальпийских и альпийских. Для них отмечено наибольшее число
эндемичных видов флоры и фауны, по ряду структурно-функциональных показателей и
генетических признаков они не сопоставимы с равнинными аналогами.
Особенно это
характерно для Большого Кавказа. Большинство заповедников российской части
Большого Кавказа расположено в его осевой зоне, в высокогорьях, относительно
однородных по природным условиям на протяжении всего Главного Кавказского
хребта. Следует также отметить, что принцип «природоохранного приоритета
высокогорий» был связан не только с природной уникальностью высокогорных
экосистем, которая бесспорна, но и с характером и пространственной организацией
горного землепользования: к моменту учреждения заповедников лишь высокогорные
районы Большого Кавказа могли претендовать на статус «участков дикой природы»,
тогда как все ниже расположенные территории были уже жестко интегрированы в
хозяйственные системы. С другой стороны, в российской части Восточного Кавказа
(горный Дагестан) именно высокогорья оказались лишенными заповедного режима.
В результате
возникла ситуация, при которой, во-первых, ландшафты среднегорных и, особенно,
низкогорных и предгорных высотных поясов, наиболее сильно трансформированных
человеком, оказались практически лишенными ООПТ с необходимым строгим режимом
охраны (существующие здесь заказники не изымаются из природопользования и,
фактически, лишь формально относятся к охраняемым территориям), и, во вторых, в
границах отдельных ООПТ значительная часть площади относится к «безжизненным»,
практически лишенным биоты труднодоступным территориям (скалы, осыпи,
гляциально-нивальные ландшафты), в то время, когда значительно более ценные для
охраны ландшафты (в первую очередь - горно-лесные) представлены недостаточно. В
наиболее ярком виде эта ситуация проявляется сейчас, например, в
Кабардино-Балкарском заповеднике, в котором скально-осыпные, субнивальные и
гляциально-нивальные ландшафты занимают почти 55% территории, тогда как на
лесные ландшафты приходится менее 4,5%. «Внутренняя структура» ООПТ Урала более
оптимальна: вследствие отсутствия здесь крупных высокогорных массивов со
скально-осыпными, нивальными и гляциальными ландшафтами удельный вес
биотических комплексов здесь значительно выше (в частности, доля лесов в
площади многих заповедников достигает 85-95%).
Другая
проблема связана с выделением границ ООПТ, которые часто проводятся
произвольно, не связаны с природными рубежами, и, в лучшем случае соответствуют
осевым частям речных долин, в основном же - границам землепользования или
административным границам.
При
планировании конфигурации границ ООПТ (особенно в высокогорьях) целесообразно,
на наш взгляд, ориентироваться на границы бассейнов, как природных
пространственных единиц горной территории. При этом внутри каждого бассейна
находятся фрагменты различных высотных поясов, обособленные водоразделами от
типологически сходных фрагментов поясов соседних долин. Каждому бассейну, в
зависимости от его высотного положения, присущ определенный комплекс экзогенных
процессов (например, гляциально-нивальные в высокогорьях, эрозионные в
среднегорном поясе и т.д.), наблюдение за которыми в аспекте их взаимодействия
с биотой должно также стать одной из задач ООПТ, поскольку стадии
восстановления растительности после схода лавин, селей, оползней и т.п. также
являются природными вариантами горных экосистем, не менее ценными с точки
зрения биоразнообразия, чем типичные высотно-поясные комплексы.
Основным направлением развития сети ООПТ горных регионов применительно к
проблемам Кавказа и Урала в ближайшей перспективе должно стать преодоление
«фрагментарности» экосистемного покрова: включение в режим охраны
«невысокогорных» ландшафтов и экосистем на всем протяжении горной страны для
достижения представленноев ООПТ полночленных спектров поясности. Этот процесс
может идти как по пути расширения площадей уже существующих (например,
расширение площадей уже существующих, но весьма небольших по площади уральских
заповедников Басеги, Висимского), так и создания новых ООПТ, прежде всего
заповедников (например, создание новых заповедников в северной, восточной и
южной, степной частях Урала). В то же время, в условиях нарастающей политической
и экономической самостоятельности автономий и централизации власти, едва ли
можно прогнозировать возможность значительного приращения именно заповедных
площадей, не имеющих ощутимой «коммерческой» ценности. В этих условиях
приоритет может быть отдан не заповедникам, а национальным паркам, позволяющим
сочетать рекреационную (экономическую) и природоохранную деятельность. На
Северном Кавказе уже существуют проекты создания Лагонакского и
Северокавказского парков и др. Создание новых ООПТ особенно эффективно в таких
густонаселенных и индустриально развитых районах, как, например, Средний и
Южный Урал. С другой стороны, даже в условиях нарастания «пресса
природопользования» вполне возможно создание новых заповедников с относительно
небольшими площадями («микрозаповедников»). Это не противоречит принципу
достаточности площади ООПТ: в горах природные абиотические процессы и
жизнедеятельность биотычасто протекают на относительно небольшом пространстве,
нередко являющемся достаточным для выделения цельного природного комплекса,
который может стать объектом сохранения.
В отличие от старо освоенных территорий Большого Кавказа и Урала, наименее
остро выражена сейчас проблема оптимизации системы ООПТ в горных районах
Мурманской области (массивы Мончетундра, Ловозерские тундры, Хибины),
разнообразие природных ландшафтов и экосистем которых практически полностью
представлено в Лапландском заповеднике. К тому же, значительная часть
Хибинского массива и Ловозерских тундр весьма труднодоступна и, судя по всему,
пока не нуждается во введении специального режима охраны. Здесь, по-видимому,
основным направлением совершенствования природоохранной деятельности должно
стать предотвращение негативных последствий крупномасштабной открытой добычи
горно-химического сырья и техногенного загрязнения.
В итоге, в горных регионах России
сложилась развитая, но в то же время, не достаточно организованная для
формирования региональных экосетей, система ООПТ (Табл. 14).
Таблица 14.
Охраняемые природные территории некоторых горных регионов России
(из:Сводный список..., 2001; наши оценки)
|
Республика, край, область |
Количество особо охраняемых природных территорий |
||
|
|
заповедников |
заказников |
прочих* |
|
Мурманская область |
3 |
14 |
53 |
|
Республика Коми |
1 |
177 |
106 |
|
Респуьлика Кабардино-Балкария |
1 |
9 |
26 |
|
Республика Карачаево-Черкессия |
2 |
9 |
75 |
|
Краснодарский край |
1 |
10 |
79 |
|
Республика Адыгея |
1 (филиал) |
4 |
32 |
|
Республика Дагестан |
1 |
14 |
1 |
|
Республика Северная Осетия-Алания |
1 |
1 |
38 |
|
Свердловская область |
2 |
31 |
565 |
|
Челябинская область |
3 (с филиалом) |
22 |
178 |
|
Алтайский край |
- |
37 |
334 |
|
Иркутская область |
2 |
13 |
79 |
|
Кемеровская область |
1 |
13 |
4 |
|
Красноярский край |
3 |
20 |
87 |
|
Республика Алтай |
2 |
4 |
45 |
|
Республика Бурятия |
3 |
21 |
270 |
|
Республика Тыва |
2 |
17 |
13 |
|
Республика Хакассия |
2 |
5 |
24 |
|
Читинская область |
2 |
19 |
73 |
|
Камчатская область |
2 |
17 |
64 |
|
Корякский а. о. |
1 |
8 |
- |
|
Магаданская область |
1 |
II |
2 |
|
Приморский край |
6 |
13 |
211 |
|
Республика Якутия-Саха |
2 |
22 |
72 |
|
Сахалинская область |
2 |
15 |
49 |
|
Хабаровский край |
6 |
27 |
227 |
*
(региональные природные парки, национальные парки, памятники природы и др.)
В целом, в рамках Федеральной Целевой Программы «Экология и природные
ресурсы» (2002-2010 гг.) к
Необходимо отметить, что все отмеченные выше меры, направленные на
оптимизацию региональных систем ООПТ Европейской России и Урала, актуальны и
для Сибирского региона. Они должны подкрепляться совершенствованием как
федерального, так и регионального природоохранного законодательства, которое
должно цивилизованно решать проблемы охраны живой природы и природопользования.
Законотворчество субъектов федерации, на территории которых имеются горы, способно
само определить, согласно традициям и приоритетам - сколько, где и каких по
статусу должно быть ООПТ. Но следует ориентироваться на то, что они совокупно
должны занимать не менее 15-20%. Это способно обеспечить (при условии
осуществления принципа повсеместности охраны природы) переход регионов на
модель устойчивого развития.
Стратегические приоритеты сохранения биоразнообразия
Среди приоритетов деятельности, направленной на сохранение биоразнообразия
гор России, можно выделить следующие:
1. Совершенствование законодательства и экологического регламентирования. Действующие в России
федеральные законы, направленные на регулирование сохранения и использования
ресурсов биоразнообразия (Федеральные Законы «Об охране окружающей среды»
(2002), «О животном мира» (1995), «Об особо охраняемых природных территориях»
(1995), «Об экологической экспертизе» (1995), «Основы лесного законодательства»
(Лесной кодекс, 1997), «Водный кодекс», «О территориях традиционного
природопользования коренных малочисленных народов Севера...» и др.), не
содержат в полном объеме регламенты, учитывающие специфику горных территорий.
Так, для ООПТ в горах важен законодательно закрепленный бассейновый принцип
заповедывания. Для стратегии сохранения редких видов необходимо в рамках
законодательных актов определить, наряду с видами, включёнными в «Красную
книгу», группы эндемиков (особенно многочисленных в горах) и дать им
соответствующий природоохранный статус (подобные действия на международном
уровне проводятся в рамках соглашений по программе Арктической Стратегии CAFF- «Сохранение арктической флоры и фауны» и в рамках
соглашений по Альпам.
2. Совершенствование территориальных форм сохранения горного
биоразнообразия. В сложившейся системе горных ООПТ, несмотря на разнообразие их форм, статуса
и относительной репрезентативности (Сводный список..., 2001) необходимо
стремиться к созданию условий для перехода от механического приращения площади
ООПТ к формированию региональных экологических сетей, обеспечивающих реализацию
принципа повсеместности охраны живой природы. Здесь большая роль отводится
региональному законодательству, которое вправе, в отсутствие федерального
закона о резервировании земель для развития системы ООПТ, законодательно
обеспечить процесс создания экологических сетей в горных регионах. Кроме того,
большое значение будут иметь и региональные администрации и органы местного
самоуправления, обеспечивающие функционирование системы ООПТ регионального и
местного значения.
3. Развитие
международных связей в области сохранения горной биоты. Горы России, по сути,
являются территориями международного значения в отношении сохранения
биоразнообразия (Южный Урал - для Казахстана, Кавказ - для Азербайджана,
Армении, Турции и Грузии, Хибины - для Финляндии, Норвегии, Алтай - для Китая,
Монголии и Казахстана, Дальний Восток - для Китая, Монголии и Северной Кореи).
В Пан-Европейской стратегии сохранения биоразнообразия и в развитии
Пан-Европейской Экологической сети пока еще нет детальной программы действий в
отношении горных экосистем, а вхождение России в эти международные соглашения
только оформляется. Настораживает отсутствие в соглашениях по СНГ
непосредственно соглашений по сохранению и использованию ресурсов
биоразнообразия Кавказа - уникального природного образования на планете, имеющего
высокий уровень разнообразия и эндемизма живой природы. Последствия этого уже
сказываются: различия в законодательствах, отсутствие двусторонних и
многосторонних соглашений стран по биоразнообразию приводят к его обеднению в
отдельных регионах. Глобальный Экологический Фонд предпринимает шаги для
сохранения уникальных горных экорегионов на территории России. Так, на стадии
реализации и подготовки заявок России выделены крупные гранты по природным
паркам Камчатки, сохранению экосистем Сихотэ-Алиня, охраняемым территориям
Алтая. В рамках программы Европейского Союза «Северное измерение» и соглашения
стран по Баренцевому региону несколько десятков международных экологических
проектов реализуются в горных районах Мурманской области.
4. Устранение социально-политических и экономико-управленческих преград для внедрения
регионально адаптированных форм управления сохранением биоразнообразия.
Многообразие форм собственности, в т.ч. и на землю, становление рыночных
отношений привело к тому, что в горных регионах России существенно ослаблен
контроль состояния живой природы. Децентрализация, суверенизация, разночтения в
трактовке ст.72 Конституции РФ (о совместном ведении РФ и ее субъектов
вопросами владения, пользования и распоряжения природными ресурсами) вносят политические
аспекты в эту проблему, а многоукладность хозяйства и новая инвестиционная
политика лишают прежние управленческие модели действенности. Именно в горах,
где особо проявляется дефицит земель, имеются восстанавливаемые в настоящее
время древние схемы их использования и особые этно-культурные традиции
«управления» биологическими ресурсами, наиболее контрастно проявились
негативные последствия реформ. Примеры тому имеются в Кабардино-Балкарии,
Дагестане, Северной Осетии, Адыгее, Чечне, Башкирии, Алтае, Якутии, Приморском
крае, на юге Красноярского края, Мурманской области и других горных регионах
России. Особенно остро эти последствия сказываются для аборигенного населения
горных территорий локального проживания малочисленных народов Сибири и Дальнего
Востока, для которых при сохранении государственного патронажа не выработаны
экономические модели жизни общины, не создано условий для развития
самоуправления и сохранения местной природы.
Важно также отметить достаточно высокий уровень кадастровой стоимости
земель гор природоохранного назначения и высокое значение повышающих ее
коэффициентов (см. выше: Табл.6 и 8), что в перспективе позволит поддерживать
баланс вовлеченных в хозяйство и охраняемых земель и иметь экономические
предпосылки для формирования экосетей.
5. Восстановление и
расширение информационной поддержки мер по сохранению биоразнообразия горных
регионов. В последние годы окончательно разрушилась система мониторинга состояния
биоты и экосистем гор России. Во-первых, заповедная система России получает не
более 20% от требуемого финансирования и не может осуществлять контроль
состояния биоты на охраняемых землях (эталонах). Во-вторых, оказались закрытыми
многие горные гидрометеостанции и гидропосты, которые вели некоторые режимные
биологические (и фенологические) наблюдения. В-третьих, в горах перестали
функционировать научные стационары и нарушилась цепь многолетних наблюдений за
биотой и экосистемами (особенно на Кавказе и горах Сибири и Дальнего Востока. И
до перестройки детальные мониторинговые наблюдения проводились в горах весьма
ограниченно. Напомним, что из 18 международных биосферных заповедников в России
- 12 расположены в горах (Лапландский, Печоро-Илычский, Катунский, Байкальский,
Баргузинский, УбсунурскаяКотловина, Кавказский, Тебердинский, Сохондинский,
Саяно-Шушенский, Кроноцкий, Сихоте-Алиньский). Именно в них еще сохраняются
системы мониторинга по широкой схеме. Остальные горные заповедники и
национальные парк (Сочинский, Башкирский, Денежкин Камень, Зейский,
Джергинский, Буреинский, Магаданский др.) ведут наблюдения по минимальной схеме
(например, в рамках Летописи Природы в заповедниках). Пока информация лишь
фрагментарно накапливается в Департаменте охраны окружающей среды и
экологической безопасности Министерства природных ресурсов России и не дает
общей картины состояния биоразнообразия гор России. Её неполнота и отсутствие
постоянных каналов поступления, механизмов накопления, переработки и
распределения среди пользователей (органов управления охраной и рациональным
использованием ресурсов живой природы), возможно, будут преодолены в рамках
реализации проекта Глобального Экологического Фонда по сохранению
биоразнообразия в России.
6. Проведение масштабных работ по экологической реставрации нарушенных
горных территорий. Уровень антропогенной трансформации горных экосистем
Европейской России достаточно высок. Наибольших масштабов она достигла на
Северном Кавказе, Среднем и Южном Урале и в окрестностях индустриальных центров
Хибин. Очаги нарушений имеются и на Северном Урале, Тиман-Печорском регионе, на
баренцевоморском побережье. Несомненно, актуальным следует признать
экологическую реставрацию нарушенных горных земель. Работы в этом направлении
ведутся во многих научных центрах и в настоящее время имеются позитивные
достижения в этой области (Тишков, 1997). Так, нарушенные горнодобывающей
промышленностью экосистемы Хибин последние 20 лет являются ареной экспериментов
по рекультивации. Здесь бедные щебнистые техногенные субстраты требуют много
азотных и фосфорных удобрений. Предотвратить их вымывание на лишенных жизни
субстратах помогает применение специальных органических смол (Латекс СКС-65).
Результаты экспериментов по восстановлению горных экосистем Хибин частично
обобщены и могут быть рекомендованы для практики.
Достаточно много позитивных результатов дали работы по рекультивации
нарушенных земель и отвалов на Урале. Здесь функционирует своего рода
региональная ассоциация специалистов по биологической рекультивации, которая
провела уже 6 конференций по этой проблеме. Наиболее продолжительные
эксперименты и существенные результаты (например, включение восстановленных
земель в сельско-хозяйственный оборот) достигнуты в отдельных районах южного и
среднего Урала, но в последние годы появилось много работ и по северному и
приполярному Уралу. Четко выделяются два направления в рекультивации -
возвращение нарушенных экосистем к близкому к исходному состоянию
(реставрационное) и стабилизация субстрата с помощью элементов биологической
рекультивации (средообразующее), которое ориентировано, в основном, на
сельское, реже - лесное хозяйство.
Наиболее существенные результаты по восстановлению горных экосистем
получили специалисты Ставропольского НИИ сельского хозяйства и Ботанического
сада. Для Северного Кавказа, где значительные площади занимают сбитые степные и
субальпийские луговые пастбища, они разработали комплекс методов восстановления
травянистых экосистем с близкими к исходному параметрами биоразнообразия и
продуктивности. В основу положены принципы трансплантации фрагментов природной
растительности (в данному случае кусков степного или лугового дерна) и методы
подсева семян трав, собранных в разные сроки на ненарушенных участках горных
степей и сухих лугов. Цикл восстановления растительности полностью сбитого
горного склона в условиях временной заповедности (на период эксперимента)
охватывает всего несколько лет (до 8-10). Эксперименты ведутся уже более 30 лет
и активно внедряются в практику.
7. Развитие научных (биологических, географических) исследований. До сих пор еще не
завершены инвентаризационные исследования биоты в горных регионах; требуют
ревизии многие сводки по горным флорам и фаунам, нет ясного представления о
многообразии экосистем и биотопов, сохранение которых важно для сохранения
исходного богатства жизни. Если не будут продолжены научные исследования флоры
и фауны, распространения, синтаксономии, динамики и антропогенной трансформации
сообществ и т.п., то есть вероятность не только потери разнообразия горной
биоты и экосистем, но и принятия неправильных управленческих решений. Например,
это сейчас распространено в северокавказских республиках, где регламентация
выпаса скота фактически не имеет строгого научного обоснования.
Перспективы исследования горных территории России и сопредельных стран
связаны с необходимостью разработки региональных «горных законодательств»,
обеспечивающих рациональное использование и охрану природных ресурсов с учетом
местных особенностей, а также утверждением особого экологического и
социально-экономического статуса горных территорий. Это соответствует общей
современной тенденции регионализации научных исследований на территории,
бывшего СССР и в горных регионах России.
Представляются следующие наиболее актуальные направления:
•
выявление и анализ специфических свойств высокогорий как среды обитания
организмов и их сообществ в экстремальных (пограничных) условиях: ультрафиолет
и другие параметры инсоляции, резкие суточные колебания температуры,
вегетационный период, пониженное давление, ветровой режим, непредсказуемость
среды;
•
выявление и анализ специфических свойств горного рельефа как особого
фактора средообразования, влияющего на биоразнообразие: природные барьеры,
изоляция, формирование высокой степени разнообразия и мозаичности
местообитаний, канализация по долинам и межгорным котловинам;
•
изучение исторического развития и становления биоты горных территорий, в
т.ч. взаимодействия гор и равнин;
•
изучение гор высоких широт;
•
сочетание экологического и социального подходов, с особым вниманием к
локальной специфике взаимоотношений человека и горных экосистем;
•
развитие представлений о высотно-поясной и бассейновой структурах горных
территорий;
•
изучение взаимодействия природных и антропогенных факторов развития горных
экосистем, выяснение ретроспективы и перспектив горного природопользования,
разработка экономических механизмов сохранения биоразнообразия и оценки вклада
горных экосистем
в глобальное функционирование биосферы (оценка «экосистемных услуг»);
•
развитие научных основ законодательной и нормативной базы охраны и
использования горных экосистем и биоразнообразия;
•
разработка принципов организации горных ООПТ и их региональных
экологических сетей.
Заключение: что необходимо сделать для сохранения биоразнообразия в горных
регионах россии?
Во-первых, необходимо перейти от стратегии развития системы охраняемых территорий к
реализации принципа повсеместности охраны природы и формирования экологических
сетей ООПТ горных регионов.
Во-вторых, на основе позитивных примеров международных и национальных законодательных
инициатив и региональных и межрегиональных соглашений (по типу Альпийской
Хартии, Байкальской Декларации, соглашений по Алтаю и др.) обеспечить
поддержание экстенсивных форм хозяйствования; внедрить экономические стимулы
для экологизации аграрного производства, развития горного экологического
туризма и прочего рекреационного использования природных экосистем.
В третьих, развивать широкомасштабные работы по экологической реставрации нарушенных
экосистем, в т.ч. в районах, экосистемы которых нарушены военными действиями.
Для финансовой поддержки этих работ необходимо создание региональных целевых
экологических фондов, наполняемых за счет отчислений за недро-, лесо-,
землепользование, использование ресурсов растительного и животного мира и др.
Для обеспечения посадочным и семенным материалом реставрационных работ важно
создать сеть питомников горной дикой флоры и центры разведения редких животных.
В-четвертых, продолжить мероприятия по инвентаризации
биоразнообразия и развивать мониторинг его состояния на базе репрезентативных
заповедников и национальных парков, используя их данные многолетних рядов
наблюдений за биотой и экосистемами.
В-пятых, шире развивать
эколого-экономическую оценку горных территорий, их природных ресурсов и
последствий хозяйственной деятельности. Это позволит в перспективе включать
природный капитал в параметры регионального богатства, шире практиковать
экономические механизмы стимулирования перехода к устойчивому использованию
биологических ресурсов гор и при выборе альтернативного использования природных
экосистем в случаях, когда планируется их уничтожение или Деградация.
И, наконец, в-шестых, рекомендовать регионам принятие
специальных законодательных актов в области сохранения биоразнообразия, горного
природопользования, участия местных общин в управлении этими процессами.
Приложение I.
Краткая характеристика основных горных регионов России
|
|
Название горного региона |
Субъект РФ |
Характеристика |
|
1.
|
Леса, горная тундра и луга Камчатского полуострова |
Камчатская обл. |
Вулканическая область п-ова Камчатка |
|
2.
|
Леса и горная тундра о-вов Курильской гряды |
Сахалинская обл |
Вулканическая область п-ова Камчатка |
|
3.
|
Тундры и лесотундры Полярного Урала |
Ямало-Ненецкий а.о., республика Коми |
Ямальские морские и моренные тундровые низменности и равнины;
Среднегорный лесотундровый и тундровый Полярный Урал |
|
4.
|
Тундры северо-восточной оконечности Азии |
Чукотский а.о., Коряцкийа.о., Магаданская обл. |
Анюйско-Чукотская горная тундровая, Анадырьская горная северотаежная и
горнотундроваяобласти, тундровое Корякское нагорье, тундровые Анадырско-Пенжинские
равнины |
|
5.
|
Арктическая пустыня, тундра и лесотундра п-ова Таймыр и Северо-Сибирской
низменности |
Таймырский (Долгано-Ненецкий) а.о. |
Таймырские арктические пустыни и тундра; Северо-Сибирская моренно-морская
тундра и редколесья |
|
6.
|
Приохотская северная тайга и редколесья |
Магаданская обл., Камчатская обл. |
Северная часть Приохотских таежных и тундровых гор |
|
7.
|
Южная тайга о. Сахалин |
Сахалинская обл. |
Южно-Сахалинская глыбово-складчатая южнотаежная область |
|
8.
|
Горная тундра и северная тайга Путорана и Лено-Оленёкского плато |
Красноярский край |
Северотаежное и горнотундровоеплатоПуторана (центральная и южная части),
Лено-Оленёкскоесеверотаежное плато |
|
9.
|
Средняя тайга о. Сахалин |
Сахалинская обл. |
Южно-Сахалинская глыбово-складчатая среднетаежная область |
|
10.
|
Северная и средняя тайга Кольского полуострова, Карелии и побережья
Белого моря |
Мурманская обл. |
Северотаежная часть Кольского п-ова, Хибины |
|
11.
|
Северная тайга и горные тундры Урала |
Республика Коми, Ханты-Мансийский а.о |
Среднегорный таежный, северотаежный и тундровый Приполярный Урал |
|
12.
|
Северная тайга и редколесья Северо-Восточной Сибири |
Республика Якутия, Магаданская обл., Хабаровский край |
Верхоянская лесная и горнотундровая складчатая и Яно-Оймяконская горная
северотаежная области |
|
13.
|
Степь и лесостепь Забайкалья (1) |
Читинская обл. |
южная часть Читинско-Даурскоголесостепного и степного складчато-глыбового
низкогорья |
|
14.
|
Степь и лесостепь Забайкалья (2) |
Читинская обл. |
плоскогорье между Малханским и Даурским хребтами |
|
15.
|
Средняя и южная тайга Приангарья и Енисейского кряжа |
Красноярский край, Иркутская обл |
Ангаро-Тунгусское траповоесредне- и южнотаежное плато; Енисейский
цокольный таежный кряж |
|
16.
|
Леса Среднего и Южного Урала |
Пермская, Свердловская Челябинская обл., Башкиртостан |
Низкогорный лесной Средний и Южный Урал |
|
17.
|
Южная и горная тайга Присаянья и Восточного Прибайкалья |
Красноярский край, Иркутская обл. |
Присаянскоеюжнотаежноеэрозионное плато; Глыбовые таежные горы Прибайкалья |
|
18.
|
Тайга Средней и Восточной Сибири |
Якутия, Иркутская, Читинская обл., Хабаровский край |
Тунгусское трапповое северо-и среднетаежное плато; Среднетаежные
Северо-Байкальское, Патомское, Олекмо-Чарское нагорья; Глыбовые таежные и
горно-тундровое Становое нагорье и Становой хребет, северная часть о. Сахалин |
|
19.
|
Горная тайга Забайкалья |
Бурятия, Читинская обл. |
Витимское лиственничное глыбовое плоскогорье;
Селенгинско-Олёкминскоетаежное и степное плоскогорье |
|
20.
|
Горная тайга и степь Алтая Саян и Восточно-Тувинского нагорья |
Республика Горный Алтай, Республика Хакассия, Республика Тыва, Республика
Бурятия |
Алтай, Саяны, степная Тувинская котловина и таежные горы
Восточно-Тувинского нагорья и хр. Танну-Ола, хр. Хамар-Дабан |
|
21.
|
Средняя и южная тайга Юга Дальнего Востока |
Хабаровский, Приморский края |
Таежные складчато-глыбовые горы Тукурингра-Джагды; Лесные складчатые и
складчато-глыбовые Буреинские горы; Складчатые таежные и
хвойно-широколиственные горы Сихотэ-Алиня; Амурско-Зейское плато |
|
22.
|
Горно-широколиственные леса и предгорные степи Кавказа |
Республики и края Северного Кавказа |
Большой Кавказ; Ставропольская пластовая возвышенность |
Приложение 2.
Географическое распределение охраняемых природных территорий горных
регионов России и характеристика их биоразнообразия
|
ГОРНЫЙ РЕГИОН |
Заповедники |
Площадь тыс. га |
Национальные парки,
кол-во |
Площадьтыс. га |
Коэффициент
уникальности биоразнообразия (Мартынов и др., 2002) |
|
Хибины |
2 |
325,9 |
- |
- |
1,13 |
|
Северный Кавказ |
6 |
502,6 |
3 |
345,3 |
1,37 |
|
Урал |
9 |
1452,7 |
4 |
2117,2 |
1,24 |
|
Кузнецкий Алатау |
1 |
412,9 |
- |
- |
1,10 |
|
Алтай |
3 |
1073,7 |
1 |
418,2 |
1,28 |
|
Западный Саян |
4 |
969,9 |
1 |
39,2 |
1,16 |
|
Восточный Саян |
1 |
300,4 |
1 |
1183,7 |
1,15 |
|
Средне-Сибирскоеплоскогорье |
2 |
3669,2 |
- |
- |
1,09 |
|
Прибайкалье и Забайкалье |
5 |
2023,2 |
3 |
801,2 |
1,08 |
|
Восточная Сибирь |
5 |
2629,5 |
- |
- |
1,12 |
|
Дальний Восток |
9 |
2913,5 |
- |
- |
1,26 |
Приложение 2.
Доля видов животных и
растений, включенных в Красную книгу Российской Федерации
|
Доля видов животных и растений, включенных в Красную книгу Российской
Федерации, % |
Количество редких видов растений (в т.ч. эндемиков) |
||||
|
сосудистых растений |
рыб |
птиц |
млекопитающих |
||
|
2 |
6 |
6 |
0 |
7 |
1 |
|
4 |
9 |
13 |
II |
134 |
65 |
|
3 |
10 |
9 |
3 |
10 |
9 |
|
1 |
3 |
5 |
1 |
- |
- |
|
8 |
8 |
7 |
5 |
47 |
26 |
|
3 |
6 |
6 |
2 |
- |
- |
|
4 |
1 |
5 |
5 |
- |
- |
|
1 |
2 |
5 |
1 |
9 |
5 |
|
1,5 |
1,5 |
4,5 |
1,5 |
- |
- |
|
0,5 |
1,5 |
8,5 |
2 |
- |
- |
|
4 |
6 |
10 |
6 |
25 |
9 |
ВОПРОСЫ ДЛЯ КОНТРОЛЯ ЗНАНИЙ
1.
Охарактеризуйте современное состояние
биоразнообразия горных территорий России.
2.
Перечислите стратегические приоритеты сохранения
биоразнообразия горных территорий России.
3.
Что необходимо сделать для сохранения
биоразнообразия в горных регионах России?
Охарактеризуйте основные горные регионы России.